Ночь в музее

Да, понял Лэрри, если хочешь удержаться на этой работе, надо и в самом деле побольше узнать о прошлом. А где лучше о нем узнавать, если не на экскурсии для школьников, которую ведет такой очаровательный гид? Он пошел за Ребеккой и детьми.

Она подвела их к застекленной витрине, где сидели Льюис, Кларк и Сэкаджавиа.

– Сэкаджавиа – женщина-следопыт из индейского племени, она помогала экспедиции Льюиса и Кларка найти выход к Тихому океану. Она была немногословна. Почти не говорила по-английски. Льюис и Кларк писали, что ее храбрость вдохновляла их идти на запад все дальше и дальше. Вопросы есть?

Лэрри поднял руку и спросил:

– Она была глухая?

– Глухая? – с удивлением повторила Ребекка. – Нет, конечно.

– Ясно, – сказал Лэрри. – Значит, она просто безответная.

Ребекка пришла в замешательство.

– Да, конечно, потому что она всего лишь восковая фигура. Продолжим?

Затем Ребекка повела экскурсантов на африканские равнины. Показала на Декстера и пояснила:

– Перед нами мартышка капуцин, чрезвычайно умный примат, отличающийся приветливым и добрым характером.

Лэрри вспомнил о ночных проказах Декстера. Нос, укушенный обезьянкой, все еще болел. Приветливый и добрый, как же! Лэрри не удержался от возгласа:

– Это он-то?

– Простите? – удивленно приподняла брови Ребекка.

– Извиняюсь, – сказал Лэрри. – Не обращайте внимания.

Когда Ребекка и дети пошли дальше, Лэрри на миг задержался возле Декстера и шепнул ему:

– Ты у меня попляшешь!

К несчастью, Ребекка увидела это. Она не понимала, почему Лэрри так себя ведет, но предпочла не обращать внимания. В конце концов, ей надо вести экскурсию. Они пошли дальше, к гигантской голове с острова Пасхи.

– Эта статуя происходит с острова Пасхи в южной части Тихого океана, – сказала Ребекка.

– Один вопрос, – сказал Лэрри. – Эти болваны жевали резинку?

Ребята рассмеялись. Ребекка была сыта по горло. С какой стати этот наглец мешает ей вести экскурсию? Ходит по пятам, задает дурацкие вопросы.

– Жевательная резинка была изобретена на сотни лет позднее, однако обитатели острова Пасхи приносили статуям цветы и прочие ритуальные дары.

Лэрри кивнул и сказал:

– Вас понял.

Ребекка отвела его в сторону.

– Может быть, вам это и кажется забавным, – произнесла она, – но я не люблю, когда меня и мою работу выставляют на посмешище.

– Я над вами не смеюсь, – сказал Лэрри. – Мне и правда хочется знать.

– Что? Жует ли резинку голова с острова Пасхи?

Лэрри пожал плечами.

– Меня неверно информировали.

– Зачем вы вообще увязались на эту экскурсию? – спросила Ребекка.

– Мне предстоит каждую ночь оставаться одному здесь, в музее. Я бы хотел побольше узнать о том, что я охраняю, – пояснил Лэрри. И это было правдой. Ну, пусть и не всей правдой, но об этом Лэрри не собирался сообщать Ребекке. Она ему все равно не поверит.

– В самом деле? – спросила Ребекка.

– Да, и у меня целая куча вопросов. Можно угостить вас чашечкой кофе? – спросил он. – Чисто информационная встреча – один музейный работник с другим.

Ребекка посмотрела на часы.

– Подождите меня у входа, встречаемся через двадцать минут, – сказала она

И вернулась к экскурсии.

Закончив, она обнаружила Лэрри на музейном крыльце. Он сидел и ждал ее.

Они взяли кофе и пошли прогуляться в Центральный парк, располагавшийся рядом, через дорогу.

– Вы действительно не думаете, что у Сэкаджавиа было плохо со слухом? – спросил Лэрри.

– Я четыре года пишу диссертацию о ней, – сказала Ребекка. – Я не могла бы не узнать об этом.

– Вы работаете над одной-единственной статьей целых четыре года? – изумился Лэрри.

– Да, стараюсь сделать ее как можно лучше, – ответила Ребекка. – Основные факты о Сэкаджавиа известны всем, но я хочу проникнуть в ее душу, понять, что за человек она была.

– Четыре года, – повторил Лэрри и покачал головой. Сам он никогда не удерживался на работе дольше четырех месяцев и не мог представить себе, как можно так долго корпеть над одной и той же темой.

– Если быть точной – четыре с половиной, – поправилась Ребекка. – Теперь ваша очередь рассказать о себе. Вы всегда мечтали работать ночным сторожем?

– Нет, у меня был миллион разных поприщ. Но я разведен. У меня десятилетний сын. Мне нужно больше стабильности в жизни.

– Понятно. Что вам рассказать о музее? – спросила Ребекка.

– Меня интересует табличка фараона Акменра. Что в ней необычного?

– Это нечто вроде головоломки, – сказала Ребекка. – Древние египтяне верили, что если собрать ее кусочки определенным образом, то она сможет наделять жизнью всё, что есть вокруг.

– А существует ли способ расположить кусочки так, чтобы выключить ее? – поинтересовался Лэрри.

– Выключить? – не поняла Ребекка.

– Да. Табличка включается – и всё вокруг оживает. А если ее выключить, она не работает. Как пульт дистанционного управления.

Ребекка улыбнулась. Лэрри задавал так много странных вопросов. Она решила, что он шутит.

– Изучив табличку, я так и не сумела найти кнопку выключения. Но если найду – непременно поставлю вас в известность.

– Погодите! Вы что, умеете читать иероглифы? – изумился Лэрри,

– Немного, – ответила Ребекка. – Что еще вы хотите узнать?