Ночь в Шато Де Фантоме

На улице продолжал моросить дождь. Фасад усадьбы осветила пара фар приближающегося автомобиля. Черный «Мерседес-Бенц» с тонированными стеклами медленно подъезжал к дому. Леон и Франсуа наблюдали за ним с крыльца. Вскоре машина остановилась, запарковавшись рядом с арендованным «Рено» Бартеса, и из-за руля вышел высокий мужчина в длинном пальто и перчатках. Он ненадолго задержался, оценивая взглядом Шато де Фантоме, а потом медленными шагами, в походке которых прослеживалось прошлое служивого человека, двинулся ко входу.

Мужчина в пальто остановился у подножия лестницы, ведущей на крыльцо, и снял шляпу. Узкое, вытянутое лицо с впалыми щеками, острый подбородок, охваченный густой щетиной, а в коротко стриженных темно-каштановых волосах проступила седина. Он перевел прищуренный взгляд с Бертрана на Бартеса и произнес спокойным и приятным голосом:

– О, даже сам комиссар Бартес удостоил нас честью появиться на этом званом ужине. Я многое о вас слышал.

Наполеон протянул длинную руку, не снимая перчатки.

– Перчатка, месье, – улыбнулся Леон.

– Ох, да. Прошу прощения.

С этими словами Ла-Рошель обнажил кисть, и они обменялись рукопожатием. Рука бывшего разведчика была холодной и тонкой.

– Спасибо, что приехали, – сказал Бертран. – Признаюсь, я не ожидал, что вы откликнетесь на мое приглашение.

– Я не мог не согласиться, – улыбнулся Ла-Рошель. – Я уважаю вас, доктор, и ценю наши с вами деловые связи и партнерство в былые времена.

С этими словами мужчины вернулись в дом.

– А у вас довольно уютно, – оценил обстановку Наполеон, снимая промокшее пальто и отряхивая зонт.

– Это фамильное поместье моей семьи, – ответил хозяин дома. – Здесь жили прошлые поколения Бертранов.

– Скажите, доктор, а кто еще, помимо нас с комиссаром, числится в списке гостей? – поинтересовался Ла-Рошель.

– Вы узнаете все в скором времени, а пока располагайтесь.

– Любите секреты, доктор? Я тоже. Так даже интереснее, когда все карты раскрываются в самый последний момент.

– Комиссар, проводите его в гостиную. Я встречу остальных. Там уже подъезжают.

Бартес посмотрел в окно. Из леса к дому направлялись три машины, ярко разрезавшие светом фар сгустившийся туман от дождя. Леон и Наполеон оставили Франсуа и направились в правое крыло Шато. Ла-Рошель то и дело останавливался, любуясь интерьерами.

– Я читал о вашем последнем расследовании, комиссар, – заметил Наполеон. – Об убийстве в «Королевской Жемчужине».

– Правда? О нем написали?

– Вы не читаете газет или новостей?

– Я предпочитаю этому куда более увлекательные занятия.

– Какие, если не секрет?

– Скажем, бокс, пробежка и бильярд. Читать новости – это скучно. Тем более что они всегда одинаковые и повторяющиеся.

– А когда в новостях пишут о ваших заслугах, это тоже, по-вашему, скучно?

– Пусть пишут. Это пресса. Ей нужно о чем-то писать.

– Неужели вы так к себе равнодушны?

– Я расследую преступления и ловлю убийц, а не участвую в медийном шоу.

– Говорят, что всюду вас преследует смерть. Что куда бы вы ни приехали, там умирают люди. – Ла-Рошель остановился и посмотрел Леону прямо в глаза. – Как думаете? Сегодняшний вечер станет исключением из этого правила?

– Я бы хотел надеяться, что к утру мы все останемся живы.

– Надежда умирает последней… Не так ли? – усмехнулся Ла-Рошель и плюхнулся в одно из кресел.

– Я оставлю вас ненадолго. Пойду помогу доктору принять гостей.

– Конечно, конечно! – вскинул руки Наполеон.

Леон вышел из гостиной и поспешил к Бертрану. В прихожей прибавилось народу. Помимо доктора, внимание Леона привлек красивый молодой человек с черными, как смоль, вьющимися волосами, одетый в темное тканевое пальто поверх еще более темного костюма и бледный, как все британцы. Рядом с ним топтался лысый мужчина с окладистой бородой лопатой, в круглых очках на горбатом носе, одетый в серый клетчатый пиджак поверх синей рубашки.

– Батист Дюпон, – представился он и протянул руку.

– Леон Бартес, – комиссар пожал ее.

– Должно быть, вы долго стояли в пробке из-за дождя на выезде из Парижа и прибыли в поместье сравнительно недавно, о чем говорят капли дождя на ваших туфлях и слегка промокшие брюки, – проговорил криминальный психолог, оценивая Леона взглядом.

– Все верно, друг мой, – улыбнулся он. – А вы накануне приезда составляли письменный отчет, на ваших пальцах остались следы чернил, потом быстро заскочили домой, выпили кофе и понеслись сюда, однако у вашей машины вышел из строя двигатель и вам пришлось с ним повозиться, вследствие чего у вас испачканы края рукавов пальто в машинном масле, а под ногтями частички грязи, накопившейся под капотом, а также от вас слегка несет еще не выветрившимся бензином. Кроме того, вы сами завязывали себе галстук, оттого он не так аккуратен и крепок, если бы его завязывала ваша жена, которой у вас нет, ведь на вашем пальце отсутствует обручальное кольцо и вы холостой.

Профайлер застыл с раскрытым ртом. Какое-то время он молчал, а потом улыбнулся, отпустив руку Леона, которую пожимал.

– Впечатляюще, комиссар.

– Это простая наблюдательность и соединение фактов в единую картину.