Ночи большого города

Поставив штангу на стойку, я прижимаю руку к груди и перевожу дыхание.

– Брось. Я знаю, ты хочешь на ней жениться. Да и она, видимо, не против. Че ты тянешь?

Придав себе самый беспристрастный вид, я медленно сажусь и разминаю спину.

Мой брат иногда бывает слишком назойлив. Но нужно отдать ему должное, он действительно знает меня лучше, чем кто-либо.

Смысл отпираться?

– О’кей, твоя взяла, – пристыженно признаю я. – Я хочу на ней жениться. Но мне стремно, Майк.

– Стремно? – изумляется он. – Почему?

– Забыл, чем это закончилось в прошлый раз?

– А при чем тут это?

– При том, что я невольно провожу параллели. Многое повторяется, и я боюсь, что финал окажется идентичным. Иногда я сам не понимаю, зачем привязал ее к себе. Я должен был держаться от нее подальше, а вместо этого… черт.

Майк бросает на меня свой самый сочувственный взгляд, и мне хочется провалиться сквозь землю. Терпеть не могу жалость! Пусть лучше меня ненавидят.

– Ладно, мне пора, – я беру свое полотенце и закидываю на плечо. Майк тоже встает, прихватив с собой витаминную воду, и мы проходим в раздевалку, где я быстро проверяю смартфон на наличие пропущенных звонков.

– Послушай, Роб, – со вздохом произносит он, – прошло уже несколько лет. Перестань убиваться. Тем более что это был несчастный случай, ты не виноват.

Чего-чего?

Вытаращив на него глаза, я не удерживаюсь от ехидства:

– И это говоришь мне ты? Человек, который с самого начала обвинял меня в преднамеренном убийстве?

Он виновато пожимает плечами.

– Я просто злился, что она выбрала тебя.

Майк заходит в душевую, я провожаю его долгим задумчивым взглядом, потом откладываю трубку на скамейку и тоже иду мыться.

– Эй, Майк? – встав под каскад теплой бодрящей воды, я выдавливаю гель на ладонь.

– Что? – откликается он.

– Ты правда так сильно ее любил?

– Не знаю, старик. Она мне нравилась… но насчет «любил» я теперь не уверен.

Теперь?

– А Кэтрин?

– Что Кэтрин?

– Тебе нравится Кэтрин? – спрашиваю я, застыв в ожидании.

Только не Кэтрин, нет. Она не может ему нравиться. Она моя.

Майк смеется.

– Кэтрин мне нравится исключительно как девушка моего старшего брата. И вообще, у меня к ней какие-то отеческие чувства, – продолжает он, – поэтому я бы не хотел, чтобы с ней что-нибудь приключилось. Она и впрямь хорошая, Роб.

– Чертовски хорошая, брат, – соглашаюсь я, намыливая голову. – Чертовски.

* * *

Закончив со своими делами, я решил сделать Кэтрин сюрприз и забрать ее из академии. Времени почти пять, осталось ровно две минуты.

Выглянув из окна, я обвожу взглядом здание и невольно вспоминаю годы своего студенчества. Стюарт постоянно капал мне на мозги, хотя я неплохо учился. Но ему казалось, что давление – двигатель прогресса, и потому он частенько допекал меня. На первом курсе я познакомился с Джессикой Кит – симпатичной фигуристой телкой из четвертой группы, и в общем, пошло-поехало. Она была моей третьей женщиной, и мы трахались, как кролики. Везде, где только могли. Однажды нас даже застукали в женском туалете и едва не выперли из университета. Узнав об этом, отец чуть было не разорвал меня на куски… забавно, не правда ли?

Я не хотел, чтобы Кэтрин поступала в академию по той простой причине, что она могла также пойти по стопам Джессики Кит и завести себе какого-нибудь молодого придурка, трахающего все на своем пути. Я сам был таким и прекрасно понимаю, каково это быть юнцом с бушующим тестостероном. Но с другой стороны, вправе ли я лишать ее образования? Конечно, нет. Я люблю ее. Она заслуживает всего только самого лучшего, и мне остается лишь молча переживать это внутри себя, считая дни до ее проклятого выпускного.

Вообще-то мне еще со многим предстоит смириться. Она наверняка захочет работать, и что тогда? Впрочем, на этот случай я припас один коварный план. Мы поженимся сразу после того, как она получит диплом, а дальше за мной не заржавеет. Никаких передышек – будем штамповать футбольную команду, пока она не решит, что с ее карьерой покончено!

Господи, какой же я мудак…

Ужаснувшись собственным мыслям, я качаю головой, и на горизонте появляется она.

Я вылезаю из машины.

– Роберт? – она столбенеет. – Что ты здесь делаешь?

Хм, она что, не рада моему появлению?

– Приехал за тобой.

Пока Кэтрин стоит вся такая удивленная, я сгребаю ее в охапку и целую в лоб.

– Почему ты не позвонил?

Опять двадцать пять!

Она оглядывается по сторонам, и на ее лице мелькает тень паники.

– Потому что я так захотел. Ты сердишься?

– Нет! Конечно, нет… – она выдавливает из себя несмелую улыбку. – Просто удивилась. Идем?

Тони открывает дверцу, мы залезаем в «БМВ» и отправляемся в «Masa»[5] на Коламбус-серкл.

Кэтрин притаилась и молча разглядывает пейзаж за окном. С ней явно творится неладное.

Я беру ее за руку, она вздрагивает и начинает ерзать, словно ей неуютно. И стоит мне коснуться ее безымянного пальчика, как все становится ясно.

– Где твое кольцо?

– В сумке, – ее голос падает до шепота, будто она крупно влипла.

– Ты не носишь его?

– Не ношу.

Я хмурю брови, в груди щемит от неприятного предчувствия.

– Почему? Объясни.