Ночи нет конца

– Будете смеяться, но вы ошибаетесь. Так сказать, достояние общественности. Редакционная статья из еженедельника «Вся Аляска» от двадцать второго июля семьдесят седьмого года. Никаких сомнений, что инструкция была засекречена. Как газете удалось ее получить, не имею представления.

– Приятно узнать, что маленькая газета не побоялась выступить против гигантской компании и ей это сошло с рук.

Финлэйсон достал еще одну фотокопию.

– В этой же редакционной статье содержится упоминание «ужасного отрицательного воздействия трубопровода на всех нас». Это и теперь так же верно, как тогда. Мы унаследовали это ужасное отрицательное воздействие и до сих пор страдаем от него. Такие дела. Не могу сказать, что у нас совершенно нет сторонников или что власти не вмешаются немедленно, если будут замечены откровенные противозаконные действия. Но поскольку важны голоса избирателей, те, кто правит, делают это из прикрытия. Они пробуют, куда дует ветер, затем задействуют приемлемое законодательство и занимают соответствующую безопасную позицию. Что бы ни случилось, они не пойдут на конфликт с теми, кто наделяет их властью. Они не рискнут под пристальным наблюдением публики, как за ними, так и за нами, прийти и подать нам руку из-за какой-то анонимной угрозы какого-то анонимного сумасшедшего.

– Таким образом, это означает, что пока диверсия не произошла, вы не можете рассчитывать на помощь извне, – сказал Маккензи. – Во всем, что касается превентивных мер, вы целиком зависите от Броновски и его команды охранников. В результате вы сами по себе.

– Неприятно об этом думать, но это так.

Демотт поднялся и стал ходить взад-вперед по кабинету.

– Будем считать, что угроза реальна; кто за ней стоит и чего добивается? Уверен, что он не сумасшедший. Если бы это был одержимый защитник окружающей среды, он бы действовал без всяких предупреждений. Некто мог бы иметь в виду вымогательство или шантаж, которые не обязательно однозначны; вымогают деньги, а шантаж служит множеству различных целей. Маловероятно, что основной целью является прекращение перекачки нефти, это должно служить какой-то другой более важной цели. Деньги, политика – внутренняя и международная, – власть, ложный идеализм и истинный или просто безответственный, сумасшедший. Боюсь, придется ждать развития событий, прежде чем делать предположения. Тем временем я бы хотел как можно скорее встретиться с Броновски.

– Я же уже сказал, он должен закончить дело. Он будет здесь через несколько часов.

– Попросите его вылететь прямо сейчас, пожалуйста.

– Сожалею, но Броновски сам принимает решения. Номинально он под моим началом, но не в полевых операциях. Он просто уйдет, если я попытаюсь узурпировать его власть. Зачем заводить собаку, а лаять самому?

– Я не уверен, что вы правильно оцениваете положение. Нам с Маккензи не только было гарантировано полное сотрудничество, но мы наделены полномочиями принять срочные меры безопасности, если, по нашему мнению, такие срочные меры диктуются сложившимися условиями.

Юконская борода скрывала выражение лица Финлэйсона, но в голосе безошибочно распознавалось изумление:

– Вы имеете в виду отстранение Броновски?

– Если, опять же по нашему мнению, он достаточно хорош, мы просто удовольствуемся ролью советников, если нет, мы применим власть, которой наделены.

– Кем наделены? Это абсурд. Я не позволю. Я не могу этого позволить. Вы только появились здесь и напридумывали всякого; нет, я не получал подобных инструкций.

– В таком случае я бы посоветовал вам запросить такие указания или получить их подтверждение немедленно.

– От кого?

– От великих «пенджэндрамов», как вы их называете.

– В Лондоне? – (Демотт молчал.) – Это дело мистера Блэка.

Демотт продолжал молчать.

– Генерального директора здесь, на Аляске.

Демотт указал на три телефона на столе Финлэйсона:

– Он не дальше, чем один из этих аппаратов.

– Его нет на Аляске. Он посещает наши офисы в Сиэтле, Сан-Франциско и Лос-Анджелесе. Когда и в каком порядке, я не знаю. Но мне известно, что он возвращается в Анкоридж завтра в полдень.

– Хотите сказать, что раньше вы не сможете с ним связаться?

– Именно.

– Вы могли бы позвонить в те офисы.

– Я же сказал, что не знаю, в каком из них он сейчас. Он может быть в тысяче других мест и вообще в полете.

– Вы могли бы попытаться, разве нет? – Финлэйсон ничего не сказал, и Демотт продолжил: – Вы могли бы позвонить прямо в Лондон.

– Вы не очень осведомлены об иерархии в нефтяных компаниях, так?

– Так. Зато я знаю, – привычная мягкость Демотта исчезла без следа, – что вас, Финлэйсон, ждет разочарование. Вы и сейчас в беде, а ждет вас худшее. В подобных обстоятельствах менеджеру высшего звена не время думать об ущемленной гордости и соблюдении субординации. Вы ложно толкуете приоритеты, мой друг. В первую очередь следует думать о благополучии компании, а уже потом о своих чувствах и прикрытии своей задницы.