Ночи с Камелией

Марго открыла рот: что тут мудрить, когда все ясно? С другой стороны, она сделала в Зыбине новое открытие – он предан долгу, но не хочет брать греха на душу, поэтому осторожен. И это ленивый, грубый, неучтивый старик, которому, как казалось, лишь пироги да пуховики по нраву. В то же время у него не заплывший жиром ум, он ратует за справедливость. Не может же в одном человеке умещаться столько противоположностей!

– Но почему вы сомневаетесь? – спросила Марго, желавшая понять, что у него засело в голове.

– Да, все указывает на Оболенцеву, скорей всего так и есть. Однако существует еще одна женщина, и у нее мотив уничтожить Долгополова с сыном куда более существенный.

– Кто? – замерла Марго.

– Вики Галицкая.

Марго откинулась на спинку сиденья, а если бы стояла, то наверняка грохнулась бы на мостовую. Да, летняя история ей показалась детской забавой, но после нее Марго вообразила себя сведущей в сыскном деле. Единственное, что она вымолвила, так это:

– Но против Вики нет улик, зато их с лихвой хватает против Надин.

– А где вы покупаете шляпки?

Все же он способен удивлять ее, переключаясь на незначащие темы, хотя Марго дала себе слово ничему не удивляться, а думать, зачем это Зыбину.

– В Петербурге, Москве и за границей, – ответила она.

– Мне нужны местные мастерицы.

– Извольте, – догадалась она, для чего ему шляпницы, – я непременно достану адреса.

– Да, Маргарита Аристарховна, ежели Галицкая покупала шляпу, то с Оболенцевой подозрения снимутся, несмотря на улику».

17

Она распахнула дверцу и сразу назвала таксу:

– Триста рэ секс-услуги.

– Все-все за триста? – вступил в торг Артем.

– А тебя на все-все хватит?

– Меня-то хватит, тебя бы хватило.

– Я выносливая, если клиент платежеспособный.

– Повернись. (Она повернулась спиной, приподняла юбку, показав зад.) Дороговато берешь, я цену знаю. Двести.

– Один сеанс, – согласилась она. – И то за молодость скидку делаю, старым козлам я не уступаю.

– Ладно, я не жадный, лезь. Посмотрю, на что ты способна, может, и на штуку расколюсь.

Сев рядом с ним, она зажмурилась от света, загоревшегося в салоне, запротестовала:

– Блин, ослепил. Выключи свет! Или тебе не в кайф секс в темноте?

– Я только посмотреть, – выключив свет, сказал Артем. – Мне не всякая подходит, красивых люблю.

– И как? Подхожу тебе?

– Угу. Ну-с, приступим?

Вот и первая для нее неожиданность: клиент потребовал отработать, не отходя от кассы, она растерялась:

– Че, прямо здесь? На улице?

– Мы в машине, а не на улице. – Артем потрепал ее по щечке. – Бабки сразу или потом?

– Сразу.

Артем достал кошелек, раскрыл его перед носом простипомы, а денег там тьма (все купюры фальшивые), протянул две сотни:

– За первый сеанс.

– Давай отъедем в темный уголок, чтобы никто не мешал. А то ходят и ездят тут разные. Менты, к примеру. Мне неохота к ним в обезьянник. Здесь недалеко пустырь, там никто не помешает.

– Знаю, знаю, – не возражал он, заводя мотор.

Ехал, не выпуская из виду ни одно ее движение, и думал: «Как же она вышла, что ее ребята не заметили? Почему прозевали? А на пустыре, возможно, нас ждут сообщники, но убивать будет она». Тем временем пассажирка достала небольшую и плоскую бутылку, отвинтила пробку, протянула ему:

– Давай за встречу? Чтобы нам было суперхорошо.

– За рулем не пью, – отказался он.

– Иди ты! Это коньяк. Потенцию поднимает.

– У меня с потенцией полный порядок.

Вторая для нее неожиданность: клиент не стал пить. Значит, сначала она поила коньяком, ослабляла реакцию, а потом…

– Э, ты что делаешь? – Артем одной рукой убрал ее руки, расстегивающие ремень на джинсах.

– Чего испугался? – рассмеялась она. – Я тебе такой кайф обеспечу прямо на дороге…

– Что врежемся. У меня тачка дорогая, новая, я не хочу угробить ее даже ради кайфа.

Третий раз случился сбой, она присмирела, видимо, обдумывала, как ей быть в такой неординарной ситуации. Тем временем Артем подъехал к пустырю, но на него не заехал, заглушил мотор, включил громче музыку.

– Ну, начнем, Танька?..

* * *

Лика не спала, она всегда плохо спит, когда Артема нет дома. Снова наступила ночь, снова он не позвонил и не пришел. Лика не решалась сама позвонить Артему, зная, как ему это не нравится, он так и говорит:

– Не смей звонить, не доверяешь, давай расстанемся.

Расстаться? Ни за что! Никогда! Лика подозревала, что у него есть женщина, с которой он и проводит ночи. В воображении она рисовала ее, пытаясь угадать, чем та, другая, привлекла Артема, мысленно сравнивала с собой. Но как сравнить, не зная точно, какая она? Как развернуть его к себе? Только терпением. Пусть он остается с ней из жалости, а все же остается. Пройдет время, и он поймет, что ему нужна Лика, не может не понять. Терпение, терпение…