Ночи темной луны

— Я пришла не одна, а в компании с чудесными пирожными! Знаю, знаю, лишние калории отражаются на фигуре, но помогают подсластить настроение. Не волнуйтесь, Лариса, я ненадолго, буквально на несколько минут. Была здесь неподалеку и не удержалась от соблазна навестить вас. Не возражаете?

— Конечно. Прошу вас, проходите! — изображая радушие, с трудом выдавила Лариса и отступила в сторону, пропуская гостью в прихожую.

Сняв верхнюю одежду и сунув ноги в старенькие тапочки, Аня бесцеремонно попросила Ларису показать ей квартиру — ей якобы было интересно, как та живет. Лариса скривила губы, но покорилась. Квартира состояла из двух раздельных комнат, в которые вели двери из длинного коридора.

— Гостиная, она же моя комната, — произнесла Лариса и открыла первую дверь.

Большая комната и обычная обстановка — импортная мебельная стенка, довольно старая, диван. Посредине — раскладывающийся стол, в углу на тумбочке — телевизор «Сони» с небольшим экраном. Ничто не указывало на то, что здесь живет еще и мужчина.

Остановившись перед следующей дверью, Лариса произнесла:

— Это комната моей мамочки. После ее смерти, вот уже девять месяцев, я захожу сюда только раз в месяц, чтобы вытереть пыль, поэтому, извините, открывать не буду.

— Конечно, конечно, дорогая Ларочка. Можно, я так буду вас называть? А меня называйте Аня. Излишний официоз в общении заставляет чувствовать себя старше своих лет! — сказала Аня, а про себя отметила: «Вот и закрытая таинственная комната! Сейчас там никого нет, в противном случае она, будучи в неглиже, не открыла бы дверь, не поинтересовавшись, кто пришел. Ее наряд наводит на мысль об установившихся интимных отношениях с мужчиной, а фотография в книге указывает на то, что это Саша. Впрочем, мне ведь давно все равно, с кем он спит, но все же зло берет!»

— Я не против, Аня, раз вам так удобнее, — радушно согласилась Лариса.

Осмотр квартиры закончился, и они устроились в кухне, выполняющей роль и столовой. Все в квартире говорило о том, что последний раз ремонт здесь делали, в лучшем случае, полтора десятка лет тому назад. Нижние половины стен были облицованы цветной плиткой, которая во многих местах отпала, оставив серые неприглядные квадратики, верхние части стен и потолок были покрашены белой водоэмульсионной краской, успевшей пожелтеть от времени. Желтая облицовка шкафчиков старого кухонного гарнитура местами отслоилась и пузырилась. Однако в целом в кухне было чисто и уютно. Видно, Лариса любила свою квартиру и ухаживала за ней по мере своих сил.

— Иногда так хочется посидеть за чашкой чая, поговорить о жизни, пооткровенничать. Возьмите, Ларочка, вон то пирожное, видите, как оно на вас смотрит? Не сомневайтесь — оно свежайшее. Возле моего дома есть пекарня с кондитерским цехом, эти пирожные оттуда, продукция там не залеживается. — Аня говорила банальности, не в присущей ей манере вести разговор. Она словно читала заученный текст, как в том школьном спектакле, в котором участвовала один-единственный раз. — Я пришла к выводу, Ларочка, что из-за недостатка общения мы, женщины, становимся угрюмыми и печальными.

— Вы совершенно правы, Анечка, — машинально согласилась Лариса, погруженная в свои мысли.

Аня чувствовала, что Лариса напряжена. «Волнуется — видно, кого-то ждет», — решила Аня и продолжила:

— Ларочка, не знаю почему, но меня тянет к вам. Я чувствую в вас что-то родственное, близкое. У меня создалось впечатление, что мы могли бы стать подругами. Как вы считаете?

— С большим удовольствием, Анечка.

— Для начала давай перейдем на «ты». Окей?

— Да… конечно… — Лариса замялась. — Вы правы.

— Не «вы», а «ты», — улыбнувшись, поправила Аня. — А раз мы с тобой подруги, то должны знать друг о друге все. Начну с себя. Я еще не до конца сбросила супружеские цепи, почти полтора десятилетия опоясывавшие мой стан. — Привстав из-за стола, Аня продемонстрировала тонкую талию. — Угнетавшие не только душу, но и тело. Недавно повстречала мужчину, который подходит мне на все сто процентов, но у него есть один существенный недостаток, обычный для его возраста, — он женат. Теперь, Ларочка, расскажи о себе.

— Я, право, не знаю, что рассказывать.

— Тогда я буду задавать вопросы. Близкий друг у тебя имеется? Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Да, понимаю. К сожалению, нет.

— Лукавишь, Ларочка! Вот я ничего от тебя не скрываю. Мой друг женат и имеет кучу детей, но мне с ним хорошо! Как ты думаешь — я поступаю плохо?

— Ну почему, Анечка? Он любит вас, а вы его…

— Что-то такое между нами наблюдается, и в этом замешана не только физиология. В книге, которую ты мне дала просмотреть, была очень интересная закладка. Это фотография твоего нынешнего друга?

— Нет, просто знакомый. — Не стала откровенничать Лариса и опустила глаза.

Аня вновь почувствовала раздражение и с трудом взяла себя в руки. Ей стало ясно, что беседа в этом русле ей ничего не даст. Нужно менять тактику.