Ночи темной луны

Аня, несмотря на его слова, продолжала читать, не отрывая взгляда от тетради. У него же от усилившего мороза и пронзительного ветра слезились глаза, что не позволяло разобрать написанное.

Антон занервничал.

— Мы пойдем в метро или устроим здесь избу-читальню? — произнес он.

Наконец Аня оторвалась от чтения и закрыла тетрадь.

— Ты прав, идем в метро. Уже очень поздно и холодно. — Она замялась. — То, что я предложила, — глупость, ко мне мы не поедем. За квартирой наверняка наблюдают, и тебе не следует открыто впутываться в это дело. В гостиницу тоже не пойдем: то, что я не дома, может вызвать у них беспокойство и они начнут розыски, подумают, что я прячусь. И они могут принять жесткие меры. Я сама доберусь домой, а ты забери свой автомобиль.

— Еще не поздно, не так давно стемнело, а кажется, что уже ночь, — хмурясь, возразил Антон. — Ты предложила провести с тобой ночь, а теперь меняешь планы. Ты считаешь, что со мной можно играться, как с котенком?!

— Пожалуйста, не обижайся! Так будет лучше, поверь мне. Мне надо самой прочитать этот дневник. Надеюсь, это поможет справиться с проблемами, подброшенными Борисенко. Времени, которое дали мне бандиты на его поиски, осталось совсем мало. Мне необходимо разобраться во всем этом.

— Вдвоем будет гораздо проще это сделать, — продолжал настаивать Антон.

— Извини, но я думаю, что этот дневник не для коллективного чтения.

— Выходит, я для тебя чужой, раз у тебя от меня тайны? Впрочем, как хочешь! Мавр сделал свое дело — мавр может уйти! Всего хорошего! — Антон, развернувшись, пошел в сторону метро ускоренным шагом.

Протоптанная дорожка была узкой и позволяла двигаться по ней только одному человеку. Обида его переполняла, подгоняла вперед. Сзади он слышал скрип снега под легкими шагами Ани.

Возле самого входа в метро Аня нагнала его.

— Пожалуйста, не обижайся на меня. Поверь, так будет лучше. То, что со мной происходит, слишком серьезно и опасно, и я напрасно вовлекла тебя в это. Если мы больше не увидимся, я не буду тебя за это осуждать. Теперь тебе известны номера моих телефонов на работе и дома, так что решай, продолжать ли общаться со мной. Не спеши с ответом — как говорится, утро вечера мудренее. У тебя есть время все обдумать и принять решение. Спокойной ночи!

Антон попытался что-то сказать, но Аня мягко прикрыла ему рот рукой:

— Скажешь мне завтра. Как хорошо, что можно отложить решение вопроса на завтра, вот только не у всех оно наступает.

В метро они ехали молча, каждый погруженный в свои думы. Когда Антон вышел из вагона, Аня достала из сумочки тетрадку-дневник и снова прочитала заглавие:

Записки абсурдного человека, начатые от нечего делать и никому не предназначающиеся

Стрелки на циферблате маленького упитанного будильника остановились, но время продолжило свой неумолимый бег, отсчитывая отпущенные свыше мгновения, которые складываются в минуты, часы, дни, годы. Не знаю, когда будильник перестал отслеживать время — час или три дня назад? Возможно, он обиделся, когда я перестал обращать на него внимание, пытаясь таким образом бороться со временем.

Здесь суть времени — скука и ничегонеделание, все однообразно, подобно застоявшейся воде в пруду. День прошел — и слава Богу, что жив и теоретически свободен.

Графическое отображение жизни человека — это синусоида в системе координат, где на оси абсцисс отмечается прожитое время, а на оси ординат — его взлеты и падения. Мое настоящее находится на промежутке убывания, под осью абсцисс, не знаю лишь, как далеко еще до пика падения. Другими словами: кукушка, кукушка, нагадай, сколько мне осталось жить?

К сожалению, зимой кукушка не кует, не мелет, и дятел головой о дерево не бьется. Зима — это время ожиданий, формирования желаний и надежд на будущее.