Ночи в Монтане

— Может быть, — сказала Элли с бешено бьющимся сердцем, — ты меня пугаешь. Может, перспектива поужинать с тобой меня пугает. Может быть, я еще не достигла того возраста, когда буду в состоянии понять твою философию и наслаждаться жизнью.

— Если не сейчас, то когда?

— Я не…

— Что я могу сделать, чтобы убедить тебя? — улыбнулся Джей Ти. — У тебя есть желания, у меня есть желания. И, похоже, мы с тобой желаем одного и того же. Видишь, как все просто.

Он замолчал, выжидая, потом добавил:

— Просто, если, конечно, это для тебя не значит уютную безопасную серую жизнь без приключений и без риска.

Как он догадался? Ее просто поражала его интуиция.

Эллисон рассмеялась.

— Ты знаешь меня лучше, чем я сама.

— Пока нет, но хочу тебя узнать.

— Меня? И какой же ты меня видишь? — спросила она, заинтригованная. — Говори начистоту.

— Я вижу красивую умную женщину, которая воспринимает жизнь и себя саму слишком серьезно. Тебе нужно расслабиться, Элли. Жить полной жизнью.

Он прав. Господи, как он прав. С тех пор как умер Дэвид, она не жила, а только существовала. Жить без него было слишком больно.

Но такая жизнь таит в себе столько опасностей.

— В них-то вся и прелесть, моя милая. Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Победа, доставшаяся с трудом, всегда слаще.

— Должна признаться, — ответила она, когда успокоилась, — что ты заставил меня задуматься о многом.

— О многом? — улыбнулся он. — Например, об ужине?

— Да, например, об ужине, — согласилась она. — Почему бы тебе не спросить меня еще раз? Может, мой ответ изменится?

Джон сузил глаза:

— На этот раз ты не разочаруешь меня? Я уже устал слышать в ответ только «нет». Особенно когда «нет» сопровождается выдиранием моих бедных волос.

— Мне правда жаль, что так случилось. Я была не права. Ты, наверно, считаешь меня параноиком.

— А сейчас? Ты больше не боишься?

— Если честно — боюсь! — выдохнула она.

— И чего ты боишься?

— Боюсь, что ты больше не рискнешь пригласить меня, и тогда мне самой придется тебя пригласить. Ну так как? Ты хочешь поужинать со мной?

Еще один задумчивый взгляд.

— Ты уверена?

— Нет, — вырвалось у нее, — но я уверена, что только что собственной рукой перечеркнула сразу несколько правил из моей маленькой книжки жизни.

Джон усмехнулся:

— Слава богу, теперь мне не придется вычеркивать правила из своей книжки, домогаясь женщины, которая меня не хочет.

Затаив дыхание, Эллисон следила за тем, как он поднялся со стула и присел на корточки рядом с ней.

Элли прижала колени к груди. Этот парень не терял времени зря. Джон положил руку ей на колени, и она задрожала, внезапно осознав, что находится на чужой территории.

— Неужели это происходит наяву? — прошептал он, поглаживая ее по бедру.

Сердце ее забилось быстрее, а кожа стала невероятно чувствительной. Казалось, каждая клеточка ликует от его прикосновений.

— Что ты скажешь, — шепнул он, склоняясь над ней, — если мы перечеркнем еще парочку правил в твоей маленькой книжке?

Глава седьмая

Если в этой книге еще что-то можно разобрать — спасибо его стараниям, подумала Элли, приоткрывая губы для поцелуя. Может, второй поцелуй окажется банальным и разрушит магию того первого поцелуя за баром. По крайней мере тогда можно будет взять свои слова обратно и с легкостью забыть об этом сексапильном ковбое.

Но с другой стороны, вдруг новый поцелуй будет еще лучше прежнего и ей захочется большего?

Сильные руки властным жестом легли ей на талию. Эллисон сильнее вжалась в шезлонг, вдыхая аромат мужчины — мускусный аромат лета, солнца и кожи. Все ее шесть органов чувств остро реагировали на его близость.

Эллисон поняла, что должна сказать что-нибудь — что-нибудь сексуальное… что-нибудь умное… хоть что-нибудь, чтобы перестать думать о его поцелуях. Боже, почему она так нервничает! Ведь это всего лишь поцелуй. Но она понимала, в чем дело. Эллисон, если честно, никогда не заходила так далеко во флирте. Может быть, для Джона флирт — обычное дело, но не для нее. Эллисон — абсолютный новичок в деле соблазна. С ее губ сорвался едва слышный стон отчаяния.

И в эту минуту их губы встретились.

— Полагаю, ответ «да», — шепнул он, отрываясь от нее и снова целуя медленным чувственным поцелуем. Руки Эллисон скользнули по широкой груди и обвили его шею, притягивая ближе к себе.

В ответ его руки еще крепче сжали ее талию, практически поднимая ее из шезлонга. Теперь уже с его губ сорвался стон наслаждения. С этим стоном Джон снова прижался к ее губам в страстном поцелуе. Утонув в его объятьях, Эллисон забыла обо всех правилах на свете.

Ощущение его крепкого, горячего тела возбуждало ее чувственность сильнее самого сильного афродизиака. Ее страсть к нему усиливало во сто крат многолетнее воздержание. Только сейчас она осознала, как сильно жаждет ее тело мужских прикосновений.

Его волосы были такими мягкими и шелковистыми на ощупь, кожа — гладкой и теплой. Его прерывистое дыхание ласкало ей щеку, когда он оторвался от ее губ.