Ночи Виллджамура

–  В самом деле ситуация сложная, – согласился Джарро. – Что ж, как говорится, я приложу для тебя к земле мое ухо.

–  Спасибо, – сказал Бринд. – Слышал об императоре?

–  Да. И снова любопытно. Но он ведь был не в своем уме, так?

–  Теперь я еду за его старшей дочерью, она будет нашей императрицей.

–  Джамур Рика? Конечно. А разве она не ребенок?

–  Нет, ей уже двадцать.

–  Как быстро растете вы, люди! – Собственная проницательность, похоже, привела даунира в восторг.

Они обсудили последние городские новости, события в лагере беженцев за его стенами. Потом Джарро принялся что-то бормотать о диких цветах Джокулла и Маоура. Бринд послушал-послушал и мягко прервал его излияния:

–  Джарро, а ты, случайно, не слышал ничего об убийствах на Тинеаг’ле, а?

–  Убийствах? – Джарро задумчиво сложил домиком могучие ладони.

–  Не думаю, чтобы это была межплеменная рознь. Может, какая-то неизвестная тварь или еще что?

–  Я ничего об этом не знаю, но, признаюсь, хотел бы узнать больше. Согласно тому, что я читал, на архипелаге уже много тысяч лет не водилось существ, способных на убийства в больших масштабах. Их окаменевшие останки сохранились, конечно, на Й’ирене. Попытаюсь узнать.

–  Спасибо, – сказал Бринд. – Мне пора. Вернусь, зайду к тебе снова.

–  До свидания, Бринд Латрея, – рассеянно отозвался даунир.

– Знаешь, в чем твоя беда?

Они стояли у стойки в «Кресте и полумесяце». Время было ближе к полуночи, трактир почти опустел. Ветеран Девятого драгунского полка спал в углу, не выпуская из рук крэжки и все еще в форме, которая ему больше не понадобится. Рядом сидели двое пожилых румелей и дружески молчали. Неподалеку уютно потрескивало пламя в очаге, клинк-клинк-клинк – перезванивались стаканы на подносе у официантки, которая несла их в кухню. Трактир был из тех, где обращали внимание на декор: зеркала в резных рамах, привозное черное дерево, освещение достаточно яркое для того, чтобы женщины, которые заходили сюда выпить, чувствовали себя спокойно.

–  Так в чем же? – переспросил Бринд. Апий уже не в первый раз объяснял ему суть его проблемы. И разумеется, не в последний.

Бринд сделал глоток пива.

–  Ты слабак, – продолжал Апий. – Вот кто ты есть, слабак. Принимаешь все слишком близко к своей жопе и никогда не жалуешься. Служишь этим советникам.

–  Правда? Спасибо за поддержку.

–  Да скажи ты им «нет» хоть раз в жизни! Я бы на твоем месте давно уже надрал им задницы!

–  Дипломатическое решение проблем не по тебе?

–  Дипломаты еще никогда не выигрывали войну за солдата.

Бринд задумался над мудростью слов капитана:

–  Может быть, ты и прав. – Тут он заметил, что вниманием товарища всецело завладела официантка, протиравшая столы. – Эй, ты еще со мной?

–  Душой я с ней, – признался Апий. – С тех самых пор, как она вошла сюда.

Бринд уставился на него:

–  Прекрати. У тебя что, совсем стыда нету?

–  Нет, стыд меня не защищает, – сказал Апий. – Может быть, именно поэтому мои чувства так остры.

Бринд рассмеялся, покачал головой, затем снова задумчиво уставился на бар.

Веселились они на верхнем уровне города, и до казарм Балмакары было рукой подать. Бринд считал такое привилегированное расположение своих солдат напрасной тратой ресурсов, ведь они редко бывали в городе. Лучше бы отдали места беженцам. Но нет, помещение, занимаемое ими, было врезано в склон горы к северу от покоев последнего императора, и обычно минимум двое гвардейцев несли там вахту на случай, если вдруг понадобятся его величеству. На памяти Бринда такого, правда, еще не случалось, но осторожность не помешает.

Квартира самого Бринда как командира гвардейцев была довольно экстравагантна и отделена от остальных. Ему нравилось ее внутреннее убранство: сплошь полированный мрамор вперемешку со сланцем, пурпурные драпировки на каждой стене. За ними скрывались карты дальних территорий империи, чтобы всегда были под рукой, если он вдруг захочет изучить их на досуге. Это занятие нередко помогало ему скоротать бессонную ночь. Укрепляло его чувство долга. С зеркала на туалетном столике свисали военные медальоны.

Потом он заметил письмо, оставленное для него на столике. Он зажег лампу, открыл конверт и нашел в нем написанные рукой канцлера Уртики подробные координаты поселка Хайюк на Южных Фьордах, где жила леди Рика. Кроме того, в письме канцлер выражал желание побеседовать с Бриндом до его отъезда о трагическом происшествии у мыса Далук.

Бринду не хотелось прямо сейчас думать о погибших сослуживцах и искать в себе силы справиться с известием о том, кто оказался предателем. Хуже нет для солдата, чем такие затишья, когда гибель товарищей, которой он стал свидетелем, вспоминается снова и снова. Надо будет распорядиться, чтобы написали письма соболезнования и отправили семьям погибших. Столько дел еще не сделано, а завтра уже уезжать. Бринд сел за письменный стол и решил пару часов поработать.