Ночью не страшно (СИ)

Зойсайт поднял голову, и их лица оказались невыносимо близко: Ами чувствовала его тяжёлое дыхание на губах и видела, как огненный отсвет остывшей болью отразился в его глазах. Тихо выдохнув, она на мгновение прижалась к его устам, чувствуя, как щёки залила краска смущения, а когда отстранилась, то очень серьёзно посмотрела на него.

— Я не отдам тебя ей, — прошептала она. — Не сейчас, когда мы — ты — смогли спастись.

— Рыжие хитрые, — усмехнулся Зойсайт и одной рукой дёрнул себя за прядь, безмолвно намекая и на себя тоже. — Мы умеем притворяться.

— Я знаю тебя настоящего, — покачала головой Ами; её ладони скользнули ниже и обняли его за шею, большие пальцы слегка касались слегка шершавой от щетины кожи подбородка. — И не позволю ведьме забрать тебя у меня.

Боль снова появилась в пристальном взгляде Зойсайта, но то была боль не отчаяния, а безграничного доверия и великой любви, которой стало мало место в гулко пылающем сердце, и она вышла наружу вместе с всполохами яркого пламени, отражаясь в зелёных с хитринкой глазах.

— Спасибо…

Он снова уткнулся лицом в колени Ами, да так и замер, позволяя себе наслаждаться её осторожными прикосновениями к его волосам, шее, плечам. Она ласкала его, словно доказывая, что теперь она рядом с ним, а не та рыжая ведьма в фиолетовых одеяниях, что сломила память Лорда Огня несколько тысячелетий назад. Ами не позволит ей вернуться и снова начать хозяйничать в голове Зойсайта, коверкая его память и выжигая черным пламенем скверны все дорогие их сердцам воспоминания.

Ведьма сгинула во мраке вместе с последним неозвученным желанием лунной принцессы, благодаря которому Небесным Генералам снова был дарован шанс на тихую и мирную жизнь.

Боялась ли Ами ночи? Конечно же, нет.

Рядом с Зойсайтом — некогда вырванным кусочком её сердца, а теперь вернувшимся к ней — Ами ничего не страшило. Она готова была с вызовом смотреть в глаза накатывающей мгле уже потому, что её колени обнимали крепкие любимые руки, хозяин которых был способен заставить пламя быть верным союзником и беспощадной силой, сметающей всех на пути, кто осмелился бы снова встать между ними.

Принцесса Меркурия была слабой, если не смогла удержать возлюбленного и позволить ему рухнуть во тьму.

Ами Мидзуно же не позволит врагам сделать даже взмах руки, который мог бы разрушить их хрупкое счастье.

Таково правило: выживает сильнейший. И она пронесёт это знание с высоко поднятой головой, чувствуя, как её ладонь крепко сжимает тот, кто помог ей окончательно сбросить оковы страха перед липкой невыносимой тьмой. Потому что их сердца уже более не ведали страха.

========== Прикосновение (Минако/Кунсайт) ==========

***

Поверхность зеркала как будто дрожала, расходилась кругами от центра, застывая резным узором по краям, превращаясь в витиеватые линии, которые были покрыты ледяной, слегка сверкающей крошкой. Именно она и была единственным источником освещения в тёмной, как будто бы наглухо занавешенной комнате. Однако окно было открыто, ночные ласковые порывы еле заметно заставляли дрожать шторы, привнося свежесть, но в то же время страх. Он заползал в каждую щёлочку, каждую трещинку на стене, сверкая оттуда жадными чёрными глазами, боясь, впрочем, приблизиться, словно некая сила отталкивала их прочь. Или это просто так казалось, и ничего на самом деле не было?

Чьё-то отражение разбивалось на тысячу маленьких осколков, в каждом из которых виднелся целостный образ. Минако сидела перед зеркалом и медленно расчёсывала длинные густые волосы, зорко и пристально поглядывая по сторонам, в те самые углы, из которых, казалось, протягивали руки призрачные тени, стараясь дотянуться до её души и сердца и заставить их замолчать навечно.

Минако боялась этой темноты, страшной и липкой. Но она знала, что всегда нужно смотреть в лицо своим страхам, чтобы побороть их раз и навсегда, а потому и сидела в этой мрачной комнате, набираясь мужества.

Краем глаза она слышала ядовитый смех теней, которые расползались по комнате и словно душили её длинными рыжими руками. Воздуха с улицы не хватало, Минако задыхалась, жмурясь и стараясь подавить в себе желание вскочить и включить свет. Она не хотела тревожить спящего на диване парня и надеялась справиться с панической атакой сама. Ведь она сильная, предводительница Защитниц принцессы, и она не может давать слабины. А потому должна справиться со всем сама, глядя прямо в глаза хохочущим страхам, которые прыгали с одного угла в угол, шатая люстру у неё над головой.

Справлюсь. Я справлюсь. Я смогу.

С дивана послышался шорох. Минако резко развернулась на звук, но тотчас же расслабилась. Даже в полной темноте она видела силуэт проснувшегося Кунсайта и позволила себе тихо выдохнуть. Это был всего лишь он, её любимый.