Ночная гостья

Помощник коменданта начал спускаться по каменной винтовой лестнице, шахта которой проходила аккурат по центру башни. Я следовала за ним. Несколько десятков ступенек, и всё — я на твердой земле.

Прислушалась. Осмотрелась.

Никого.

Я быстрой тенью выскользнула из башни. Побежала по узкой извилистой улочке, нырнула в первый же проулок. Ловко перепрыгнула через забор, пронеслась через захламленный двор, буквально взлетела на крышу…

Через пять минут я, наконец, остановилась. Отдышалась. Погони не было.

Новый город совсем не походил на Старый. Тот был прекрасен. Несмотря ни на что и вопреки всему. А этот…

Новый Таннис строила проигравшая Последнюю войну сломленная раса. Большинству её представителей было чуждо стремление к прекрасному, ими двигало одно — желание выжить. Дома возводили без каких-либо чертежей, а строительные материалы, не мудрствуя лукаво, брали в Старом городе — разбирали расположенные на окраине Танниса дома. Что получилось? Не сложно представить. Жуткие в своей несуразности детища и по большей части, как потом выяснилось, нежизнеспособные… Приблизительный план застройки тоже никто не составлял. Так появились трущобы, которые узкой прерывистой полосой тянулись вдоль Стены.

Лишь через много лет, когда в Новом Таннисе появилась крепкая централизованная власть, а Старый город и Мертвяк отгородила Стена, ситуация несколько изменилась. Известняка в отличие от дерева на Нисском полуострове хватало. Пару гор срыли, но строительным материалом население обеспечили.

Появился план застройки, любые отхождения от которого жестоко карались, налог на площадь занимаемую зданием и запрет на строительство домов выше трех этажей. Кроме всего прочего Городской совет оставлял за собой право сломать ветхие или просто неустойчивые конструкции. За исключением трущоб. Они были неприкосновенны.

И этих самых трущобах, правда метрах в пятистах на восток от Граутской башни, на чердаке одного из бандитских притонов находилась моя берлога.

В трактир 'Под брюхом тролля' я вошла через дверь. Был очень велик соблазн пробраться в свою комнату через слуховое окно на крыше, но я решила не рисковать. Не к чему лишний раз нервировать собратьев по Гильдии.

Впрочем, о своем решении я быстро пожалела. Только стоило отворить дверь, как на меня обрушился буквально шквал звуков и запахов. В небольшом задымленном зале, освещенном всего десятком вонючих масленых светильников, находилось больше сорока человек, и все они что-то ели, пили. И галдели. И смердели…

Дорогу мне преградил здоровый бритый бугай.

— Эй, куда прёшь? Ты, малый, не заблудился часом?

Я чуть опустила платок с лица.

— Торк, не узнал что ли?

— А-а-а… ты это… проходи.

Я прошла через зал. Поздоровалась с хозяином заведения, широко известным в узких кругах Пройдохой Троллем. От любезно предложенного ужина я отказалась. Мне сейчас даже самое божественно приготовленное кушанье поперек горла станет, а уж какое-либо блюдо извергнутое из недр местной кухни тем более.

Поднялась по узкой скрипучей лестнице на третий этаж. Замерла около люка на чердак. Разумеется, на крышке люка красовался замок и далеко непростой. Но, как известно, не существует таких замков, которые невозможно открыть. Было бы желание… Так что большие надежды я возлагала на солидарность соратников по Гильдии и тоненький волосок, приклеенный на дверцу. Конечно, это хитрость старая и широко известная, и при желании её можно легко обойти, но всё же…

Я забралась на чердак, закрыла крышку люка на два засова (как уже говорилось выше, по причине особенностей профессии замкам я не доверяла), затем проверила, не потревожил ли кто волосок на ставнях, прикрывающих слуховое окно… Всё. Я смогла. Я справилась.

Прошлась по своей берлоге… Впрочем, какое прошлась. Не пригибаясь можно было сделать всего несколько шагов — чердак он и есть чердак. Мебели я тоже не держала, из-за крайней проблематичности затаскивания её через крохотный лючок. Так что в комнате наличествовали лишь одинокая табуретка, несколько грубо сколоченных ящиков со всяким барахлом и пуховой матрас, который покоился на дощатом полу.

Быстро скинув одежду, я развесила её на вбитые прямо в стропила крюки. Затем, пригнувшись, подползла в угол, в котором стояло старое жестяное ведро. Криво усмехнулась — водопровод работает. Ведро стояло аккурат под довольно большой дырой в крыше, и примерно на треть было заполнено дождевой водой. И пусть воды мало, и её чистота вызывала определенные сомнения, но чтобы смыть с себя грязь в самый раз.

Я опустилась на матрас, блаженно вытянулась во весь свой рост. Облегченно вздохнула.

— Ух…

Минут пять я наслаждалась покоем и тишиной… Хотя как можно чем-то наслаждаться, когда каждый миг ждешь, что тебе скрутит жестокий приступ боли…

Я села на своем ложе. Задумчиво уставилась на потолок.

Нужно чем-то себя занять… О! Чуть не забыла.

Вытащила из недр одного из ящиков старый кожаный ремень. Пусть лучше будет под рукой. Не зачем оглашать своим криком всю округу.

Скучно…