Ночная музыка

– Она не знает, что ты систематически грабишь и обдираешь ее…

Генри потянул Асада за рукав:

– Асад, пойдем.

– Да, Асад. Лучше тебе уйти… Пока ты не сказал что-нибудь такое, о чем потом будешь горько жалеть.

– Единственное, о чем я жалею, так это о том, что до сих пор молчал. Ты не хуже меня знаешь, что я…

– Какого хрена?! Что это все значит?

– Я собираюсь ей рассказать. – Асад уже начал задыхаться. – Я собираюсь встретиться с миссис Деланси и рассказать ей о том, что ты творишь.

При этих словах Мэтта будто подменили. Он вскочил на ноги и навис над Асадом.

– Отправляйся домой, старый дурень, – злобно прошипел он, приблизив лицо вплотную к Асаду. – А не то я за себя не ручаюсь.

– Ага, значит, тебе не нравится, что она узнает правду?

Мэтт ткнул его пальцем в грудь:

– Нет. Мне не нравишься ты. Почему бы тебе не отвалить подобру-поздорову и больше не путаться у меня под ногами? Почему бы тебе не заняться своими делами и не совать нос куда не надо?

– Мэтт…

Какой-то человек положил Мэтту руку на плечо, но Мэтт его оттолкнул.

– Нет! Этот придурок уже несколько недель постоянно мозолит мне глаза. Занимается инсинуациями, на что-то там намекает… Асад, по-хорошему прошу. Уйди с дороги, чтобы не пришлось потом плакать.

У Китти так сильно билось сердце, что стучало в висках. Какая-то мамаша, схватив за руку свое чадо, поспешно повела его к выходу.

Теперь уже Генри попытался оттащить Асада:

– Асад, прошу тебя, давай уйдем. У тебя же астма.

Но Асад даже не тронулся с места.

– Мне всю жизнь приходилось сталкиваться с негодяями вроде тебя, – тяжело дыша, произнес он. – Все вы одним миром мазаны. Все вы рассчитываете на то, что люди побояться с вами связываться.

Мэтт пихнул Асада в грудь раскрытой ладонью:

– Что, не хочешь по-хорошему? Ты, старый осел, кончай до меня докапываться! – Он с силой толкнул Асада, и тот покачнулся.

– Мэтт! – Барменша с мелированными волосами потянула его за рубашку. – Не надо…

– Вечно суешься не в свое дело, да еще и угрожаешь… Но ты ничего не знаешь, понятно? – выкрикнул Мэтт в лицо Асаду. – Ничего.

Китти задрожала от ужаса, а Энтони бросился к отцу. Однако Мэтт был настолько ослеплен яростью, что уже ничего не видел и не слышал.

– Так что закрой свой рот и вали отсюда, понятно? – (Толчок.) – И кончай разносить свои грязные сплетни, старый дурак! – (Толчок.) – Понятно? Закрой свой поганый рот и вали отсюда!

Мэтт снова толкнул Асада, тот едва устоял на ногах и начал уже всерьез задыхаться.

– Тебе… меня… не… запугать, – прохрипел Асад.

Выражение лица Мэтта заставило Китти содрогнуться.

– Асад, ты меня вконец задолбал, твою мать!

– Мэтт, прекрати сейчас же! Он старый человек. – К Мэтту подошел стоявший за грилем повар со щипцами в руках. – Генри, уведи, ради бога, отсюда Асада. Мэтт, похоже, нам всем надо немного остыть.

Но Мэтт ловко обошел его и снова пихнул Асада в грудь:

– Хоть слово скажешь Изабелле Деланси – и ты покойник, твою мать! Ты меня понял?

– Кончай базар! – К повару присоединились еще несколько человек. И все они попытались оттащить Мэтта от Асада. – Держи себя в руках, Маккарти. Ступай домой и маленько охолони.

– Покойник, слышишь меня?! – Мэтт ловко вывернулся из державших его рук. – Я ухожу. Просто отвяжись от меня. И вообще, убирайся отсюда!

– Боже мой!

Асад, находившийся в полукольце зевак, начал оседать на землю. Его длинные ноги подогнулись, смуглая рука прижалась к груди.

– Принесите его прыскалку! – истошно завопил Генри. – Кто-нибудь, принесите его ингалятор! – Он склонился над Асадом. – Дыши глубже, дорогой.

Глаза Асада были зажмурены. Пока толпа не заслонила Асада, Китти успела заметить, как побагровело его лицо. Кто-то бормотал что-то насчет астмы. Миссис Линнет перебирала ключи в связке.

– Я не знаю какой! – причитала она. – Не знаю, какой ключ от двери магазина!

Энтони, уже стоя в воротах, взволнованно говорил с отцом.

На гриле горело мясо, отравляя клубами едкого дыма ароматный вечерний воздух. Китти смотрела на все так, будто является не одним из участников драмы, а сторонним наблюдателем за стеклянной перегородкой. Она даже подсознательно отметила для себя, что птицы по-прежнему продолжают петь.

– Подержите его! Вместо меня, пожалуйста! О, ради бога… Вызовите «скорую»! Пусть кто-нибудь вызовет «скорую»!

А затем Генри промчался мимо Китти в сторону магазина, и она услышала, как он что-то бормочет себе под нос, словно разговаривая сам с собой. «Вот так, Асад… – Генри почти рыдал, его лицо покраснело от напряжения, и дышал он тоже с большим трудом. – Вот так. Вот то, чего я и боялся».

19

Николас Трент еще никогда в жизни не видел у мужчин таких безупречных ногтей, как у Андреаса Стефанидеса: ровные, отполированные, напоминающие розовые морские раковины. Должно быть, делает маникюр, рассеянно подумал Николас. Шальная мысль относительно того, а не узнать ли у Андреаса, действительно ли он делает маникюр, вызвала у Николаса нервный смех, который пришлось маскировать легким покашливанием.

– Вы в порядке?

– Отлично. – Николас помахал рукой, чтобы развеять сомнения Андреаса. – Кондиционер… Что-то с горлом…