Ночная охотница

– Убить лешего и не проделать дыры в его черепе – проявить неуважение ко всей расе, – сказал Покровский. – Оглянуться не успеешь, как по пятам за тобой увяжется дюжина этих уродов, на уме у которых будет только кровная месть, и ничего, кроме кровной мести.

Настя слушала его вполуха, она все еще была под впечатлением от случившегося. Леший возник как из ниоткуда и встал напротив нее, сверля враждебным взглядом маленьких глаз. Настя должна была сыграть страх, но играть не потребовалось, потому что ей и в самом деле было страшно. Она попятилась назад, то есть повела себя как жертва, а леший знал, что делают с заблудившимися в лесу жертвами. Он развел свои длинные руки с широкими темными ладонями и прыгнул к Насте.

Покровский был у него за спиной, и он знал, что делают с лешими, которые опьянены близостью беззащитной женщины. Он выстрелил лешему в спину, тот споткнулся, оскалился в разочарованной гримасе, упал и умер.

Собственно, в этом и состоял план Покровского.

– Наверняка Горгоны договорились с лешими, – говорил он Насте. – Если они так далеко забрались в леса, они просто обязаны были договориться с лешими… Чтобы лешие держали ухо востро и сообщали о всяких подозрительных вещах. О подозрительных людях. А может, чтобы не сообщали, а просто… – Покровский провел ребром ладони по горлу.

Настя не считала себя крупным специалистом в межрасовых отношениях, но она вспомнила драку в Старых Пряниках:

– Мне кажется, лешие не должны нападать на людей. Есть правила…

– Может, и не должны, – сказал Покровский. – Может, и правила есть. Я не специалист. Но знаешь, как это бывает: если никто не узнает, что ты нарушил закон, почему бы его не нарушить? Если в лесу пропадет пара туристов, это ведь не обязательно будет делом рук леших. Мало ли что может случиться в лесу… Тем более что лешие считают это своей территорией, и тут они опять ведут себя прямо как люди: раз уж ты зашел на нашу территорию, пеняй на себя.

«Сложно сказать, то ли лешие ведут себя как люди, то ли люди ведут себя как лешие», – подумала Настя, но факт оставался фактом – на нее только что напал леший, и Покровский убил его двумя выстрелами в спину. Лионея, Большой Совет и возвышенные разговоры о мирном сосуществовании Двенадцати великих старых рас были в этом лесу просто мифом.

Она посмотрела на труп лешего и не ощутила дрожи в коленях, не почувствовала холодного узла под ложечкой; она смотрела на этот труп просто как на факт своей биографии, какой бы странной она от этого ни становилась.

– Значит, дыра в голове? – спросила она.

– Да-да, – торопливо кивнул Покровский. – Хватит на него любоваться, валим отсюда…

– Ага, – сказала Настя и сначала пошла, а потом побежала вслед за Покровским в направлении припрятанной среди деревьев машины.

Леший остался лежать на опушке леса, и в его черепе были лишь те отверстия, что положены природой. Душа его тщетно билась о темные своды черепной коробки и никак не могла найти выхода.

– Только кровная месть, и ничего, кроме кровной мести, – сказал тогда Покровский.

Настя верила ему на слово и не хотела, чтобы ей предоставили доказательства во плоти. Поэтому она бежала так быстро, как только могла.

Приходится признать, что когда с тобой на протяжении долгого времени происходят неправильные вещи, то это значит, что неправильность не в вещах, а втебе самой. Мир, принимая твою неправильность, послушно дает трещину, и вот уже ты заходишь в книжный магазин, чтобы купить учебник к ближайшему экзамену, а в результате оказываешься на борту самолета, выполняющего рейс Москва – Лионея. Потом ты выбираешь себе платье для первого официального появления при Лионейском дворе, а в итоге оказываешься на лесной дороге и вытираешь лезвие ножа о труп убитого тобой лешего. И остается лишь сентиментально вздыхать: ах, где же ты, мое первое настоящее вечернее платье, и где же ты, Лионея?

Ответ прост: они-то на месте – платье на вешалке, Лионея на карте – а вот где ты, Настя? Куда тебя занесло на этот раз? Что бы сказал король Утер, увидев тебя над трупом лешего? Что бы сказал Денис? Что бы сказала твоя некогда лучшая подруга Монахова?