Ночная радуга

В седьмом классе сын популярного архитектора и элитного художника Петра Пастухова — Илья оказался в центре чудовищной истории. Скандальная телепередача выдала рискованный сюжет с видео, которое прислали заинтересованные люди. Мальчик-подросток заходит в туалет, снимает брюки, трусы, достает фаллоимитатор и пытается его засунуть себе в задний проход. За кадром слышны голоса и смех. Зрители — явно взрослые люди. Крупно лицо мальчика: оно искажено то ли болью, то ли похотью. И слезы — или стыда, или от избытка чувств.

Разразился страшный скандал. Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту сексуального насилия над несовершеннолетним и распространения детской порнографии. Установили место действия: дорогой детский оздоровительный лагерь, в котором мальчик действительно отдыхал. Выяснилась личность подростка. Илья давал показания в присутствии психологов, врачей. Его приемные родители сходили с ума. Петр был готов к самосуду над насильниками и извращенцами. Установили круг причастных лиц. Арестовали начальника лагеря и двух молодых воспитателей, именно их голоса были на видео.

Илья давал против них показания и на суде. Процесс был закрытым. А Петр с горьким изумлением слушал, как вдохновенно и почти радостно его сын рассказывает подробности. Как уличает своих обидчиков. Илья показывал пальцами: вот этот смеялся, вот этот сказал: «Давай еще». И главное обвинение: они заставили его это делать на камеру. Ему было больно и стыдно. После суда Петр не говорил с Ильей об этом деле. Он уже не сомневался: правда выяснится, но не скоро. И самосуда больше не хотел. Он вспоминал лица подсудимых, то, что они говорили в свое оправдание, — и верил только им. Лишь Петр и верил им. Он знал своего приемного сына.

И он узнал правду раньше всех, до пересмотра этого дела. Пересмотр был совсем не громким, и мало кто узнал о том, что три молодых человека были осуждены, провели два года в заключении по ложному обвинению в результате подтасованного следствия. Они потеряли годы жизни, профессию и репутацию. Приобрели будущее с клеймом прошлого.

А немного раньше Петр обнаружил в комнате Ильи тайник, не слишком спрятанный. Мальчик доверял родителям. В тайнике хранилась крупная даже по взрослым меркам сумма. Часть в валюте. И вновь, как во время первой доверительной беседы, — Илья, припертый доказательствами, делился подробностями своего предприятия охотно и гордо.

Ему предложили сыграть роль жертвы извращенного насилия за деньги. Он едва знал этих людей — пожилой завхоз и его жена — повариха. Дальше события развивались так: когда он изображал то ли муки, то ли пагубную страсть в туалете, — повариха позвонила начальнику Косте, который и прибежал с двумя друзьями — воспитателями. Они пытались Илью остановить, он отбивался, изображал экстаз. Слезы были реальными: ему на самом деле было больно. Кто-то из мужчин рассмеялся, кто-то пошутил. Они отобрали фаллоимитатор, увели мальчика в медпункт. Но все, что нужно, было уже снято. Видео привезла на студию вообще уборщица, которая по версии следствия и своему признанию украла телефон завхоза. А тот якобы снимал для разоблачения начальника-извращенца.

Когда прежнего начальника детского лагеря и воспитателей арестовали, начальником стал бывший завхоз, а заместителем — его жена, бывшая повариха. Курировал всю операцию чиновник, который в результате наложил лапу на деньги, выделяемые на оздоровительные программы для детей. Такая примитивная и наглая история рейдерского захвата. И такой сокрушительный удар по представлениям порядочного человека. Никогда бы Петр не узнал, до какой низости способен опуститься человек, если бы не пожалел и не спас «сиротку».

Вот такому человеку, уже взрослому и поднаторевшему в подлостях, доверил мамин друг Карлос Батиста уникальное сокровище и тайну отношений с известной актрисой. Он сам наверняка прочно женат. Это все, что мне нужно знать об этом незнакомце. Я вспомнила его надменный и влажный взгляд хозяина жизни и содрогнулась от отвращения.

И когда ответила на телефонный звонок, сразу узнала голос, которого никогда раньше не слышала. У человека с таким голосом могли быть лишь те глаза, которые я вспоминала сейчас.

— Виктория, добрый день. Вы меня не знаете…

— Я догадалась. Здравствуйте, Карлос.

— Вот и отлично. Значит, вы уже пообщались со следователем. Вы не хотели бы со мной встретиться?

— Точно — нет.

— Но мне придется настоять, — спокойно сказал он. — Это важно в первую очередь для вас.

— Какие предложения?

— За вами приедет мой водитель. Вам не нужно беспокоиться. Но, если хотите, можете сообщить следствию и вашим друзьям, куда вы едете. Я жду.

Я не стала никому звонить. И через час вошла в кабинет Карлоса Батисты. Очень просто, но со вкусом обставленные апартаменты на весь этаж высотного дома в центре.

Мне навстречу шел человек возраста мамы. Высокий, седовласый, с молодыми яркими глазами.