Ночная смена

— Ты не сердись, сам посуди — ты сейчас носишься как угорелый с какими-то лиходеями, младший — вообще в концлагере завалы разгребает — а нам куда? В безопасную Петропавловку в тюрьме жить? Или в Кронштадте вселяться в чужую квартиру, где люди только что умерли? И что дальше? Здесь — работы полно, лето скоро. Дом наш, собственный. Мы ж специально сюда поехали, чтобы вам не мешать, вам ведь достаточно знать, что мы живы-здоровы — верно ведь? Так мы и тут живы и здоровы. И видишь — пока все относительно спокойно — Степан с ребятами партизанят потихоньку, защита у нас достаточная, ты вон еще ружей привез, теперь совсем безопасно будет. Летчику твоему подарок подарим, чтоб сюда с радостью прилетал. Да и неудобно — детей бы по уму сначала вывезти.

— Лучше пока детей никуда не отпускать одних — несколько напряженно говорит Света.

Вот тебе бабушка и юркни в дверь. Сижу немного очумевший.

— И что за подарок вы тут летчику дарить будете?

— Сейчас принесу — отзывается Света и гибко поднявшись, исчезает в сенях.

— Ну, давайте тогда — груз примите, что ли.

— Брось, понимаем, что тебе хочется немного похвастать — так уже спасибо сказали, все очень к месту, а ты лучше отдохни, чайку попей. К нам на квартиру добраться можно?

— Не знаю, там сейчас не ездим. А что?

— Понимаешь, какое дело — у нашего дома крыша откапремонтирована демократически… Значит этой весной уже протечки будут серьезнее, чем в прошлом году. Мебель, наверное, вывезти не получится, но хотя бы документы забрать. Рухнет дом, все, что есть, пропадет. Или проплесневеет насквозь.

Это я знаю точно, так и получится — пару лет назад в Питере была проведена массивная акция по капремонту крыш старых зданий. Денег вбухали — безумно. Но дело нужное конечно — многие старинные дома с 1917–1946 года не ремонтировались.

Ну, старые крыши нахер, построили новое, все переделали.

А тут и оказалось в первую же осень — протекают все отремонтированные крыши ручьями и потоками. В сотнях старинных домов потопы, жители верхних этажей аж стали китайские бассейны покупать — на чердаки ставить, что не тазиками воду собирать.

Оказалось, что доски для ремонта были взяты гнилые и слишком тонкие, железо кровельное не того качества — то есть не для таких рельефно — фигурных крыш, ибо тоньше, но гораздо больше по размерам и потому никак не годно, не согнуть его было как должно.

И кровельные работы вели гастарбайтеры из Средней Азии, впервые в руки взявшие молотки и гвозди, но зато дешевые в оплате… (Сгоревший купол Измайловского собора — не забыли? Та же публика сваркой занималась. Да и то — нахрена эффективным собственникам строители-специалисты? Деньги украл, за рубеж перевел, фирму закрыл — ищи ветра в поле. А кинутые гастарбайтеры пущай сами тут крутятся. Может их за еду еще кто умный и эффективный наймет.)

А так конечно мама права — без всяких вещичек, из которых складывается семейная история, жить нельзя. Надо будет прикинуть, когда все боле-мене устаканится — как заскочить домой и что оттуда увезти. Гм, а куда? У меня же кроме места в казарме-салоне и жилья-то нет. Вот тоже — собрался родителей везти — а куда? Как остальных эвакуированных? Не дело. Может они и правы, здесь-то вон видно — и уважают их и полезными они себя чувствуют — они ж у меня оба — строители, а тут строить и ремонтировать край непочатый. Помолодели даже. Или это от свежего воздуха такое?

Света притаскивает чудовищных размеров револьвер. В ее тонкокостной изящной руке вороненое железо выглядит особенно громадным. Сроду таких не видел, да еще снизу присобачен какой-то нарост — тут у меня ума хватает сообразить, что это ЛЦУ, только не горит почему-то.

Калибр пугающий. Гнезда под патроны в здоровенном барабане, откидывающемся вбок — скорее под охотничий патрон. Ствол — без нарезов. Самоделка что ли? Да вроде не похоже, самоделка слишком уж толково обработана, заводская выработка явно.

— Ребята эту штуку в брошенной милицейской машине нашли. Вроде бы он под охотничьи патроны — но у нас тут таких нет, и вряд ли будут. Если Степа согласится — подарок получится добротный — а с патронами вы поможете. Заодно и к вам летчик привязан будет.

— А как вы тут вообще очутились? Да еще и с детьми?

— Так мы все время так ездим. Весной намечаем маршрут, делаем заначки — чтобы летом не таскать. Детям полезно — многому учатся, да и здоровее становятся. А тут мы только лагерь развернули — друзья звонят из города один за другим — говорят все в один голос, чтоб мы не возвращались, сидели, где сидим. Ой, да что говорить. Потом решили выходить к жилью — за три дня добрались сюда, ваша деревня ближайшая оказалась.

Рассказ прерывает Степан и его приятели, громко вваливающиеся в дом. Прилетели, значит.

— Все, можно отправляться. Поляка пристегнули к креслу как следует и морду ему замотали как арабу в песчаную бурю, даже если и помрет — укусить не сможет. Николай вас уже ждет. Только пока отправитесь — хотел пару вопросов обсудить. По-быстрому.

— Валяйте!