Ночная смена

– Дик? Ты? О Господи… – прошептала она, и он крепко ее обнял. – Двое мужчин… – продолжила она, уткнувшись ему в грудь. – Сначала я подумала, что это грабители, потом, что они хотят меня изнасиловать. Они забрали меня, завязали глаза и куда-то отвезли… а потом… был настоящий ужас…

– Все кончилось, – успокаивал он, – теперь все хорошо.

– Но почему? – спросила она, поднимая глаза. – Зачем они…

– Это все из-за меня, – ответил он. – Выслушай меня, Синди… – Закончив рассказ, он помолчал и добавил: – Наверное, ты меня теперь ненавидишь. И я это заслужил!

Отвернувшись, он смотрел в пол, но она, прикоснувшись к его лицу, заставила его смотреть ей в глаза.

– Нет! Никакой ненависти я к тебе не испытываю.

– Правда? – От удивления он едва не потерял дар речи.

– Да, – подтвердила она и поцеловала его. – Поехали домой? Сейчас мне намного лучше. Честно!

Через неделю Донатти позвонил снова, и Моррисон, узнав его голос, сказал:

– Тут какая-то ошибка! Я не притрагивался к сигаретам!

– Нам это известно. Но надо кое-что обсудить. Вы можете заехать завтра после обеда?

– А это…

– Нет-нет, ничего особенного. Надо кое-что уточнить. Кстати, поздравляю с повышением в должности.

– Откуда вы про это знаете?

– Просто знаем, и все, – уклончиво ответил он и повесил трубку.

Когда они вошли в маленькую комнату, Донатти сказал:

– Не надо так нервничать – никто вас не укусит. Пройдите, пожалуйста, сюда.

Моррисон увидел обычные напольные весы.

– Послушайте, я действительно немного поправился, но…

– Да, это случается с семьюдесятью тремя процентами наших клиентов. Встаньте-ка на весы.

Моррисон подчинился, и весы показали сто семьдесят четыре фунта.

– Отлично. Можете сойти. А какой у вас рост, мистер Моррисон?

– Пять футов восемь дюймов.

– Что ж, давайте посмотрим. – Куратор вытащил из нагрудного кармана маленькую ламинированную табличку. – Совсем неплохо. Я выпишу вам рецепт на очень эффективные таблетки для контроля веса. Не увлекайтесь ими и принимайте строго по инструкции. Я поставлю вам максимальный вес в… минутку… – Он снова сверился с карточкой. – Сто восемьдесят два фунта. Согласны? И раз сегодня первое декабря, я буду ждать вас каждое первое число месяца на взвешивание. Если не сможете явиться именно первого, не страшно, только, пожалуйста, позвоните и предупредите заранее.

– А что будет, если я окажусь тяжелее ста восьмидесяти двух фунтов?

– Мы пришлем кого-нибудь к вам домой отрезать у жены мизинец руки, – ответил Донатти с улыбкой. – Вы можете выйти в эту дверь, мистер Моррисон. Всего вам доброго.

Прошло восемь месяцев.

Моррисон снова встречает старого приятеля из «Ларкин студиос» в баре «Джек Демпси». Моррисон в отличной форме – Синди даже называет ее идеальной – и весит сто шестьдесят семь фунтов. Он трижды в неделю занимается в спортзале, и в нем нет ни капли лишнего жира. Приятель, напротив, выглядит как развалина.

Приятель:

– Господи, как же тебе удалось бросить курить?! Уму непостижимо! – Он с отвращением тушит в пепельнице сигарету и залпом допивает виски.

Моррисон бросает на него оценивающий взгляд, достает из бумажника маленькую белую визитную карточку и кладет на барную стойку.

– Знаешь, – говорит он, – эти ребята изменили всю мою жизнь.

Через год на имя Моррисона приходит счет:

Акционерное общество «Больше не курим»

Восточная Сорок шестая улица, 237

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк 10017

Лечение (1 курс) – 2500 долларов

Куратор (Виктор Донатти) – 2500 долларов

Электричество – 50 центов

ИТОГО К ОПЛАТЕ – 5000 долларов 50 центов

– Сукины дети! – взрывается он. – Они включили в счет даже плату за электричество, которым… которым…

– Просто заплати, – говорит жена и целует его.

Прошел еще год.

Совершенно случайно Моррисон с женой встречают Джимми Маккэнна с супругой в театре Хелен Хейз на Бродвее. Все знакомятся. Джимми по-прежнему отлично выглядит, может, даже лучше, чем во время той памятной встречи в аэропорту. Его жену Моррисон видит впервые. Она красива, как иногда бывают красивы дурнушки, когда они очень и очень счастливы.

Она протягивает руку, и Моррисон ее пожимает. В рукопожатии что-то не так, и только в середине второго акта Моррисон понимает, что именно: на ее правой руке нет мизинца.

Я – дверь отверстая

[46]

Мы с Ричардом сидели на крыльце, любовались песчаными дюнами и Мексиканским заливом за ними. Дым сигары Ричарда лениво клубился, держа комаров на почтительном расстоянии. Океан на горизонте отдавал прохладной зеленью, а небо над ним было глубокого синего цвета. Красиво, что и говорить.

– Так ты, значит, дверь, – задумчиво повторил Ричард. – Ты уверен, что это тебе не приснилось? Что ты действительно убил того мальчишку?

– Не приснилось. И я его не убивал, говорю же. Это все они. Я лишь дверь.

Ричард вздохнул.

– Ты его похоронил?

– Да.

– Место помнить?

– Да.