Ночная танцовщица

Мэгги не осознавала, что, приняв предложение иностранцев, они с Луизой получили счастливую возможность затаиться, ведь Арнольд Стоун мертв. Все последние месяцы, сидя над уроками, она регулярно слушала отчеты Питера о том, как у Кристофера идут дела в Санта-Фе. Наконец, все, что они говорили о земле в Нью-Мексико, о картежнике, который превратился в хозяина ранчо, стало для девушки реальным. Кристофер Тэлбот и его желание отомстить за брата – этого более чем достаточно, чтобы уехать из Денвера.

Кристофер Тэлбот. Она видела его только один раз, но и этого оказалось довольно, чтобы Мэгги думала о нем больше, чем тот заслуживал.

Его Надменное Высочество – впечатляющий человек, решила девушка. Мэгги поразили его темные глаза и аура могущества. Нельзя сказать, чтобы он был красив. Насколько она помнила, у него нос с небольшой горбинкой, губы слишком тонкие, а брови слишком высокие. Возможно, именно эти дьявольские брови придавали Кристоферу надменный вид.

Мэгги запомнила Тэлбота грубым и высокомерным, в целом – неприятным. Во время беседы в отеле один раз он обратился к ней так презрительно, будто она – кусок уличной грязи, а в другой – посмотрел, как на лошадь, которую хочет купить. Он совсем ей не понравился, и девушка была рада его трехмесячному отсутствию.

И все же что-то ускользало от нее. Мэгги обнаружила, что все чаще думает о незнакомце, который ворвался в ее жизнь, полностью изменил ее, а затем исчез. Вальс получался намного лучше, когда Мэгги представляла, что танцует не с Питером, а с Кристофером. Она слушала очень внимательно, когда Питер вслух читал письма Кристофера. Те всегда заканчивались указаниями передать привет Мэгги. А девушке казалось, что она видит усмешку на аристократическом лице. Мэгги пыталась злиться, но, если быть честной по отношению к себе, она была вынуждена признать – ей нравилось, когда Кристофер дразнил ее.

Дни шли, Мэгги много думала – ее мучила неопределенность, а сдерживать свое нетерпение девушка больше не могла.

– Давай прогуляемся, – однажды предложила она Луизе. – На улице так хорошо.

Луиза положила книгу и выглянула в окно. Над горами ослепительно сиял закат, а пронзительный ветер стих.

– Куда ты хочешь пойти? Мэгги пожала плечами.

– Думаю, нам обеим будет полезно подышать свежим воздухом. А ты, я вижу, собралась идти независимо от того, пойду ли я.

Девушка усмехнулась.

– Хорошо. Возможно, я спасу тебя от неприятностей.

Вечер был удивительно свеж, на деревьях набухали почки, просыпалась новая жизнь. На замороженной колее впервые подтаял лед. Когда подруги шли по саду, а затем вдоль кирпичных домов, Мэгги вдруг болезненно захотелось вернуться на узкие улочки с грязными домами.

– Давай сходим в «Госпожу Удачу». Проверим, не обманывает ли тебя с деньгами Джон Трэвис, – предложила девушка.

– Не обманывает. Возможно, он работает даже лучше, чем я.

– Ты не скучаешь по салуну? – Мэгги была задумчива.

– Нет. Нисколько. Салун для меня – средство к существованию, единственное, что оставил мне муж после двадцати лет замужества. Но не могу сказать, что мне нравится ежедневно иметь дело с пьяницами, картежниками, типа Джека Морли, а также…

Луиза замолчала, но Мэгги знала имя, которое та не произнесла. Арнольд Стоун. На следующий день все газеты Денвера – «Ньюс», «Таймс», «Трибюн» – опубликовали статьи о необъяснимом убийстве. Луиза прочла Мэгги одну – в ней давалось очень смутное описание двух дам. Именно они, по словам экономки, совершили гнусное убийство. К огорчению полиции, подозреваемые были одеты в пальто с капюшонами. Экономка могла дать только очень расплывчатое описание.

После той ночи ни Луиза, ни Мэгги не говорили об Арнольде Стоуне. Но Мэгги знала, что заставляет их отсиживаться в доме на 14-й улице. Однажды экономка может вспомнить, как ветер выбил из-под капюшона Мэгги прядь кудрявых черных волос. Когда-нибудь двое пьяниц, мимо которых они пронеслись, будто за ними гнался сам черт, тоже их вспомнят. Тогда капюшон Мэгги сдуло ветром, и ее лицо было хорошо видно в свете фонаря.

Если наступит этот день, обеим лучше быть в Нью-Мексико. Мэгги уже не могла вернуться в прежнюю жизнь, даже если бы и хотела. Луиза тоже.

Они перешли Бродвей и направились в район Маркет-стрит. Кирпичные особняки уступали место магазинам и лавкам. Чем ближе подходили они к Маркет-стрит, тем сильнее Мэгги хотелось увидеть грязные, пользующиеся дурной славой улицы, где прошла большая часть ее жизни.

– Магдалена, нужно возвращаться. Миссис Колби подаст ужин, и мистер Скаборо удивится, что нас нет.

– Пошел он к черту. Пусть поймет, что мы не должны беспрекословно подчиняться ему. Ой, смотри, булочная старого Сэндовала. Неплохо бы съесть булочку.

– У нас нет денег. Мэгги засмеялась.

– Когда меня это останавливало? Кроме того, из-за него у меня прошлым летом были неприятности. Помнишь? Он должен мне больше, чем булочку.

– Магдалена!

Но девушка уже не слышала предостережения Луизы. В ней проснулся чертенок и гнал вперед. Его так долго сдерживали!

– Идем! – Мэгги посмотрела в окно булочной. – Сэндовал у себя в комнате.