Ночная танцовщица

Ранчо «Дель-Рио» на реке Пекос оказалось совсем не таким, как ожидала Мэгги. Долину реки затеняли деревья, а по отвесным берегам рос тощий можжевельник. На востоке лежала равнина, изредка пересекающаяся лощинами и известняковыми плоскими горами. Растительность в основном состояла из опунции,[8] юкки[9] и других сорных трав. Все это делало местность настоящим раем для скота. Дикие цветы были ярких оттенков, а юкка уже вовсю распустилась. Тонкие, длинные, иногда до шести футов в высоту, стебли с яркими цветами проглядывали сквозь кинжалообразные листья.

Мосс Райли, управляющий ранчо, встретивший чету Тэлботов на железнодорожной станции Санта-Роса, объяснил, что эти цветы погибают с наступлением лета. Длинные стебли юкки завянут, превратятся в «столб» в несколько футов высотой. Поэтому местность называется «Равниной столбов», или Льяно-Эстакадо. Юкка встречается так часто, что иногда лошадь с трудом может пробраться через заросли.

Главный дом ранчо находился на небольшом холме, выходя фасадом на реку, которая сейчас, в период таяния снегов, несла с далеких гор бурные потоки мутной воды. Неуклюже растянувшийся одноэтажный дом был сделан из самородной чилийской селитры, смешанной с известковым раствором. Крыша, покрытая черепицей, одновременно являлась и навесом над огромным каменным крыльцом, обрамляющим дом с трех сторон. Надворные постройки и загоны для скота тоже были каменными. К востоку от загонов протекала небольшая речка, Сибола-Крик, по обеим берегам которой росли плакучие ивы.

Жарким летом, рассказывал Мосс Райли, Сибола-Крик высыхает и даже Пекос сильно мелеет. Деревьям дает жизнь большое количество подземных вод.

Вблизи дом оказался не таким неуклюжим, как на первый взгляд. Известняк и темная черепица делали его частью пейзажа, а внутри дома преобладал утонченный стиль викторианской эпохи. Мебель завезена из восточных штатов и Европы – диваны, кушетки, оттоманки, стулья с изогнутыми спинками и резные столы. Камин в гостиной украшала изящная решетка. Отполированный дубовый пол покрывали турецкие ковры, в столовой стояли красивый резной стол и буфет со стеклянными дверцами. В библиотеке мебель из вишневого дерева – большой стол, книжные полки, расположенные в несколько ярусов.

Все в доме сверкало, начиная от масляных ламп и заканчивая полированным полом. Ни одна соринка не омрачала чистоты. Такое состояние дома поддерживали три горничные, одетые в накрахмаленную форму. Была и другая прислуга: повар, его помощник, посудомойка и строгого вида седовласая экономка.

Комната для гостей, куда она проводила Кристофера и Мэгги, была безукоризненно чистой. Огромную кровать с медными спинками покрывало стеганое одеяло. На туалетном столике стояли красивый фарфоровый кувшин и таз для умывания. У стены – шкаф для одежды с большим зеркалом и высокий комод на резных ножках.

– Надеюсь, вы останетесь довольны, – сухо сказала экономка.

– Очень хорошо, – отозвался Кристофер.

– Мистер Тэлбот, ваша комната внизу, рядом с холлом. Комнаты небольшие, поэтому мистер Харли решил, что лучше, если у каждого будет своя комната.

– Как все продумано, – кисло сказала Мэгги, услышав вздох облегчения Кристофера.

– Мистер Харли с сыном сейчас находятся по делам в Форт-Сомнере, – доложила экономка, – но к ужину приедут. Ужин в семь. Мистер Тэлбот, вы найдете свою комнату внизу, справа от холла.

– Не сравнить с «Рокин Р», – сказал Кристофер, когда она ушла.

– Никогда не видела ничего подобного, – отозвалась Мэгги. – Все это абсолютно нелепо, – она хихикнула. – Представь, приезжаешь вечером с пастбища, одежда в пыли, сам весь потный, ботинки в грязи – и садишься на бархатные диваны, тебе подают обед на дорогом фарфоре и хрустале.

Кристофер улыбнулся.

– Судя по всему, грязь и пот достаются работникам мистера Харли.

– Но нельзя же управлять, сидя в гостиной и восхищаясь красивой мебелью.

– Большинство английских и европейских землевладельцев так и делают, и дела у них веками идут хорошо.

Однако ранчо «Дель-Рио» было не очень хорошо содержавшимся приграничным владением, где землю обрабатывали наемные работники.

Кристофер задумался, насколько хорошо удастся управлять ранчо, если он будет жить в Англии. До сих пор ему это в голову не приходило.

– Я рада, что через пару недель приедет Луиза, – сказала Мэгги. – Когда Харли уберутся, дом сразу станет пригодным для жилья. А сейчас он выглядит таким…

– Почти таким, как маленький деревенский домик в Англии.

– Так выглядят английские особняки? – Мэгги скорчила гримасу.

– Только богаче украшены. Она наморщила нос.

– Кто же захочет жить в такой суете и хаосе?

Кристофер представил, как бы Мэгги отозвалась о городском доме герцога Торрингтона – огромном, похожем на замок в графстве Эссекс, о трех загородных виллах и ферме в Девоншире, больше похожей на особняк. К счастью, она никогда не увидит резиденций, где «невозможно» жить. Хотя с ее присутствием безжизненность поместий сразу бы исчезла.