Ночная танцовщица

– Амелия, – наконец выдавил из себя Кристофер. – Больше года прошло с тех пор, как я просил тебя стать моей женой. Ты отказалась. Теперь обстоятельства изменились. Я женат, и в долгу перед женой.

ДОЛГ. Не это слово хотела услышать Мэгги.

– Конечно, ты выполнишь его, – с пафосом заявила Амелия. – И поэтому поймешь меня. Исполняя свой долг, ты женился, чтобы вернуть землю, потерянную братом, и вернул. У меня тоже есть долг. Я должна выйти замуж за человека с титулом, чтобы улучшить семейные связи.

Мэгги почувствовала, как у нее закипает кровь. Оказывается, Кристофер сватался к прелестной Амелии, а та, глупенькая, отказала. Но, отказав, дамочка не хочет оставить его в покое.

– Кристофер, – Амелия говорила так тихо, что Мэгги едва расслышала. – Признаюсь, что выехала сегодня так рано в надежде встретить тебя. Мне нужна твоя помощь. Выслушай и не считай меня порочной, хотя я хорошо понимаю, что нарушаю правила приличия.

«Ха, эти хваленые правила приличия, кажется, разлетелись вдребезги», – подумала Мэгги.

– Я к твоим услугам, Амелия.

– Я… Мне нужно, чтобы ты подтолкнул ко мне Джеймса.

Кристофер молчал. Интересно, он так же остолбенел, как и Мэгги?

– Знаю, такая просьба звучит дико. Джеймс сопровождал меня достаточно много раз, чтобы общество сочло нас парой. Мы хорошо подходим друг другу. Но ты же знаешь Джеймса, он не хочет связывать себя обязательствами. Вашей семье нужны деньги, а Джеймс скоро станет герцогом, – поколебавшись, она добавила: – Я подумала и о нас с тобой. У замужней женщины больше свободы, чем у незамужней девушки…

Мэгги закрыла глаза, боясь услышать ответ Кристофера. И эту женщину он принимал за совершенство! Интересно, есть ли хоть какая-нибудь разница между светской дамой и шлюхой? Кажется, нет.

Кристоферу понадобилось слишком много времени на раздумье.

– Амелия, думаю, вы с Джеймсом действительно подходите друг другу. Я буду более чем счастлив намекнуть ему о тебе. А что касается свободы, мы должны пользоваться ею, если имеем.

– Я знала, ты поймешь! Знала, что на тебя можно рассчитывать.

Амелия хорошо бы преуспела на Маркет-стрит, в Денвере, горько думала Мэгги. У нее определенные наклонности.

Разговор продолжался, но Мэгги больше не слушала. Единственное, что она ощущала – как болит сердце. Когда, наконец, оглянулась, Амелии и Кристофера уже не было. По дорожкам на прогулку выехали другие всадники. Солнце уже взошло, начиналось утро, день обещал быть прекрасным, но только не для Мэгги.

Спокойная лошадь протестующе фыркнула, когда Мэгги резко дернула за поводья. Гривс неодобрительно нахмурился. Внезапно Мэгги возненавидела Гривса, Амелию, Кристофера, возненавидела Англию. Ей нестерпимо захотелось домой, в Нью-Мексико, выплакаться Луизе, мчаться на лошади, подобно ветру. Скакать, что есть сил, а потом закричать так громко, чтобы услышал сам Бог.

Проклятая Англия! Проклятый подонок! И будь проклята мисс Интриганка-Шлюха! Если Амелия Хортон – образец светской дамы, Мэгги не хочет быть светской дамой. Вдруг она почувствовала, что задыхается в этом парке, где каждому дереву отведено свое место, а живые изгороди и кустарники – творение человека, а не природы.

– Мистер Гривс, возвращайтесь в конюшню, – Мэгги спрыгнула с неудобного седла. Только светским дамам нужен конюх. Она отстегнула седло и сняла его. – Возьмите эту штуку с собой.

– Моя госпожа…

– Не называйте меня так. Никакая я не госпожа.

– Моя…а… – Гривс явно был в растерянности. Разговор Кристофера с Амелией его нисколько не шокировал, не то что поведение Мэгги.

– Ах, да, ваша работа. Хорошо, оставайтесь, но не мешайте мне.

Мэгги подобрала юбки и ловко вскочила на лошадь, обнажив икры. Едва она оказалась верхом, ноги сами собой сжали бока животного.

Мэгги не слышала слов Гривса, она ударила лошадь каблуками, и та недовольно тронулась, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Мэгги хотела нестись, как ветер, чтобы в скорости растворить свой гнев. Пусть утренний воздух умоет ее, очистит и унесет от Кристоферов и Амелий, злых герцогинь и ядовитых Катарин, бесполезных Джеймсов и Родни, от всей Англии с ее любезностями и высокомерием.

Она неслась, как демон. Лошадь учуяла настроение наездницы и скакала галопом, как мустанг, которому под хвост попала колючка. Они забрызгали грязью экипаж, из которого раздались пронзительные крики дам, выехавших на прогулку, напугали жеребцов хорошо воспитанных всадников, один из которых налетел на зеленую изгородь, а другой встал на дыбы и сбросил наездника прямо в лужу. Они летели мимо живых изгородей, мимо деревьев, мимо подстриженного газона, а когда вылетели на прямую свободную дорогу, копыта лошади сверкали, ее грива и волосы Мэгги развевались на ветру, казалось, их гонит сам дьявол. Далеко позади быстрым галопом шла лошадь Гривса, держащего перед собой дамское седло.