Ночная Земля

Весь день я спешил как мог и часто хотел послать мыслями Слово Власти Наани, однако воздерживался от столь глупого поступка, который, скорее всего, только привлек бы ко мне Силы Зла, тем самым обрекая на погибель в этом краю – почти рядом с обиталищем Девы. Неотступный страх перед населявшими Ночную Землю Силами Зла постоянно сдерживал меня и не давал позвать Наани… возможные последствия опрометчивого поступка вы представляете теперь не хуже меня.

На шестом часу дневного перехода я вступил в область, изобиловавшую фонтанами пара и брызг, где в огромных скальных котловинах кипела вода, наполняя воздух ревом и плеском; туманное облако настолько сгустилось, что я едва мог видеть даже перед собой, а не то чтобы по бокам.

Тут я наконец остановился, ел и пил, а потом снова отправился вперед, оставляя море по правую руку. И эта часть пути также выдалась нелегкой, море и здесь курилось, а великое облако пара мешало мне набрать скорость: поспешив, я мог запросто свалиться в котловину, полную кипящей воды.

На девятом часу я вышел из края горячих источников и оставил позади облака пара; глаза мои теперь могли намечать путь. Тут я обнаружил, что пришел к пределу Великого Моря, прижимавшегося к подножию невероятно высокой стены, уходившей вверх, в ночные глубины, и словно бы ограничивавшей Страну Огня и Воды. Словом, я замер на месте, углубившись в сомнения, не зная, куда направиться дальше. Пребывая в нерешительности и телом и духом, я повернул налево вдоль этой горы, повинуясь одному только здравому смыслу; дальше идти было некуда, оставалось разве что вернуться назад.

По окончании двенадцатого часа я съел две таблетки, выпил воды и продолжил путь. Уже к четырнадцатому часу я добрался до входа в уходившее вверх ущелье, весьма темное и унылое.

Как мне не хотелось тогда подниматься по ущелью после светлых просторов страны Огня и Воды!

На всякий случай я прошел подальше, пытаясь отыскать другой путь из этой страны. После часового перехода я обнаружил перед собой черную широчайшую реку, до противоположного берега которой было около мили. Она показалась мне очень мелкой; вода едва прикрывала грязь. Повсюду из нее поднимались струйки пара, бурлил и хлюпал ил, с бульканьем и пыхтением вырывались незнакомые дымки, словно бы рожденные великой теплотой.

Река эта далеко уходила вперед – насколько видели мои глаза; я даже чуть не решил, что это не русло, но продолжение моря. О переправе нечего было и думать: ни одного дерева для плота поблизости не оказалось, а ширина водного простора сулила неожиданные глубины за илистым мелководьем. Кроме того, даже соорудив плот, я мог угодить под один из грязевых фонтанов. Вынужденный вернуться к ущелью, я наконец углубился во тьму.

Потом я поднимался – то и дело оступаясь – шесть великих часов. И, привыкнув к яркому свету, считал, что попал в кромешную тьму.

Шесть трудных часов я удалялся от Страны Морей, вступив в жуткую область, подобную Ночному Краю.

Багровые огненные жерла светили и здесь, но их было немного. Ну, а возле огней, как всегда, обнаруживалась жуткая жизнь. Заметив это, я стал держаться подальше от жерл. И все же, увы, мне приходилось подходить к ним слишком близко: кое-где между стенами ущелья оставалось не более сотни добрых шагов, и мне приходилось приближаться к огненным жерлам, хотел я того или нет.

Все это время ущелье постоянно и круто поднималось вверх, делая подъем скорым и достаточно утомительным, и я шел со всей возможной быстротой и с волнением в сердце думал о том, что приближаюсь к уединенному уголку мира, вмещающему Меньшее Убежище.

Пройдя по ущелью шесть великих часов, я со всей осторожностью принялся искать место для сна, потому что испытывал заметное утомление.

Подходящее место обнаружилось справа, вверху на темной стороне ущелья: скалистый карниз ярко освещало горевшее невдалеке огненное жерло. Забравшись на этот карниз, я нашел, что он надежен, хотя и не столь уж уютен.

Потом я ел и пил и заставил себя уснуть; сон пришел очень быстро, я почти даже не думал о милой Деве: ведь прошло более двадцати трех часов с тех пор, как мне удалось в последний раз поспать, и посему я испытывал великую усталость.

Через шесть часов я проснулся, пил и ел, а потом вновь спустился на дно ущелья и продолжил свою дорогу наверх.

Теперь я приблизился к огненным жерлам, и тьма перестала быть полной: тусклый багровый свет выбивался у черных подножий скал, ограждавших ущелье; нередко основания их были видны весьма отчетливо, однако о высоте приходилось догадываться, ибо черные скалы уходили вверх в самое сердце ночи.

Огненные жерла нередко выхватывали из тьмы кошмарных Змей и Скорпионов, величиной с мою голову. Потом я начал замечать и других – ползавших среди скал ущелья, а посему держал Дискос наготове, однако так и не воспользовался им в тот день.