Ночная Земля

Внизу, в глубине подо мной, видел я следы переменчивых огоньков, что некогда привлекли взгляд мой. Гадал, что они из себя представляют… вспоминал, что хотел спросить об этом у Единственной и Дорогой, как и о многом другом… но был вынужден с ней расстаться, не сказав и половины из того, что хотел.

И вдруг мысли мои возвратились назад. Я почувствовал прикосновение. И обернулся. Боже мой, Ты действительно милостив – это была она! И со страстью глядела она в мои глаза, а я всей душой к ней стремился. Мне хотелось обнять ее… но небесная чистота лица не позволяла прикосновений. И тут она сама протянула навстречу мне руки из дымки, окружавшей ее. Тихим дуновением ветра, шевелением облачка прозвучал голос ее. «Любимый!» – проговорила она. И только – но я слышал ее и не мог не обнять.

Быстро говорила она и о многом, а я только внимал. С жадностью… как внимал бы, если бы говорила она столетие за столетием. Временами я шептал что-то в ответ, и звуки моего голоса возвращали на лицо ее неописуемо деликатный отсвет любви. А потом я заговорил сам, и теперь внимала она, давая чудный ответ на каждое слово… так и побывал я в раю.

Мы были вдвоем, и никого более… лишь безмолвная пустота над нами видела нас, а слышали только тихие воды Моря.

Давно уже пропали окутанные облаками небесные сферы. А мы все глядели в сонные глубины… вдвоем. Един Господь… и когда-нибудь мы вновь соединимся, но никогда не почувствуем впредь одиночества. Она была со мной, а я с ней. Пережитые эоны состарили меня, и лишь это воспоминание вместе с горсткой других дает мне силы пережить все еще разделяющие нас немногие годы.

Глава XXI Темное солнце

Не знаю, долго ли души наши покоились в объятьях блаженства… наконец я пробудился от сладостного сна: озарявший Море Сна мягкий и тихий свет начал тускнеть. Предчувствуя новую тревогу, я повернулся к огромному белому шару. На одной стороне его появилась темная округлая впадина, словно черная тень пробегала по лику светила. Память немедленно подсказала: именно так приходила тьма и перед нашим последним прощанием. Вопрошая, я обернулся к Любви своей. И с нахлынувшей скорбью заметил, сколь призрачным и нереальным за этот короткий миг сделался ее силуэт. Голос ее доносился откуда-то издалека, и руки лишь легким ветерком касались меня.

Тем временем затмилась уже почти половина огромного диска. Отчаяние охватило меня: неужели же и на этот раз она покинет меня? Неужели исчезнет, как исчезала прежде? С тревогой, с испугом я спрашивал ее об этом, а она старалась держаться поближе и странным, далеким голосом говорила, что должна оставить меня, прежде чем Солнце Тьмы – так она именовала его – закроет свет Солнца. Страхи мои подтвердились, меня одолело отчаяние, и в безмолвии глядел я на спокойные хляби тихого моря.

Быстро набегала тьма на лик Белого Светила. Но для человеческого разумения все совершалось бы непостижимо долго.

Наконец лишь полумесяц бледного света тусклыми лучами своими озарял Море Сна. И все это время она обнимала меня, но такой нежной была ее ласка, что я едва мог заметить прикосновения. Так мы ждали вдвоем – я и она, – онемев от жестокой печали. И в полумраке лицо ее казалось мне тенью, тающей в окружавших нас сумерках.

А когда лишь узкий серпик остался над морем, она отпустила меня и ласково оттолкнула. С тихим рыданьем она проговорила: «Я не смею более оставаться, мой милый».

И поплыла прочь, растворяясь в ночи. Только голос доносился еще из теней – уже издалека:

– Ждать осталось недолго… – И растаял вдали. Разом ночь опустилась на Море Сна, и вдали – по левую руку – заметил я тихий свет, тут же исчезнувший. И как только пропал он, я понял, что более не парю над спокойным морем и опять очутился в безграничном пространстве, но Зеленое Солнце теперь закрыто от меня черной огромной сферой.

В беспредельной тревоге глядел я на кольцо языков зеленого пламени, окружавшее теперь черный диск. Погруженный в смятение, я не мог, тем не менее, не удивиться. Туча вопросов одолевала меня. Но я думал о ней – о той, с которой внезапно расстался, – а не о том, что теперь было явлено моему взору. Горе и мысли о будущем наполняли мою душу. Неужели я обречен на вечную разлуку с нею? В прошлом, в наши земные дни, она недолго пробыла моею. А потом оставила меня – навсегда, как я думал тогда. И с тех пор наши короткие встречи случались лишь на берегах Моря Сна.