Ночной болтун. Система психологической самопомощи

Если вас предал любимый человек, то, скорее всего, вам будет очень обидно. Если умер кто-то близкий – тоскливо. Если вы разочаровались в чем-то, во что верили, то вы испытаете опустошение. Именно эмоции – ключ к собственному душевному равновесию, и не воспользоваться этим ключом было бы крайне глупо.

Я не случайно обозначала выше, что каждое свидание с «Ночным болтуном» я начинаю именно с проговаривания того, что меня тревожит больше всего в данный момент. То есть, я озвучиваю то, что я чувствую. Одна основная, конкретная эмоция, которая берет верх над всеми остальными. Именно она является кончиком той ниточки, который при кропотливом преследовании способен привести к чему-то большему. И таким образом я распутываю даже самые сложные свои внутренние клубки.

Сперва я сосредотачиваюсь на той эмоции, что ощущаю, и стараюсь описать ее как можно более подробно. Чтобы мне проще было понять, какая же именно эмоция сейчас обитает внутри меня. После того, как я могу ее опознать, я могу идти дальше. И следующим шагом я должна выяснить, почему я чувствую именно это. Если мне сейчас грустно, то отчего это произошло? Даже если ответ кажется вполне очевидным, это далеко не всегда бывает так. Вспомните пример с боязнью старости, описанный выше. Многие вещи ускользают от нашего сознания, и тогда мы сосредотачиваемся на вещах, мало имеющих отношение к тому, что нас беспокоит на самом деле.

Эмоции – это своего рода послевкусие пережитого опыта. И когда они слишком сильны и ярки, когда их очень много и они спутываются между собой, мы часто решаем отсечь их. Избавиться от них, отказываясь их проживать. И тогда они срастаются между собой, оседая в глубине сознания, продолжая терзать нас и тревожить долгое время. Фактически до тех пор, пока мы вновь не вытащим их из чертогов рассудка и не смахнем с них пыль. Вот почему мне так полюбился «Болтун». Потому что он способен выуживать изнутри не только свежие переживания, но и настолько давние, о которых я даже успешно позабыла. Хотя это, безусловно, всегда выходит сложнее.

Именно таким образом я сумела распрощаться с навязчивыми компульсиями, отравляющими мое бытие на протяжении более чем десятка лет. Эти навязчивые, постоянно повторяющиеся движения на деле оказались ничем иным, как попыткой успокоиться под влиянием скрытого, но мощного чувства вины, которое терзало меня так же долго, сколько существовали и мои компульсии. И как только я вытащила эти пыльные эмоции и позволила клубку распутаться, связанные с ним компульсии тоже исчезли.

Как я уже обозначала выше, люди далеко не всегда способны замечать даже очевидные вещи. Лишь после того, как я докопалась до истоков своего «нервного обряда», я удивилась тому, как я вообще могла не догадаться о природе происхождения компульсий ранее. И почему лишь с моментом прихода в мою жизнь «Болтуна» эта очевидная вещь предстала передо мной в ясном, ослепляющем своей простой истиной, свете.

Об источнике зарождения запутанной и не прожитой эмоции свидетельствовал не только срок появления компульсий, но даже их характер. Каждый раз, проходя мимо любой горизонтальной поверхности в своем доме, я не могла удержаться от того, чтобы не сдуть с нее пыль. Я набирала побольше воздуха в легкие и сдувала пыль с комода, с напольной этажерки со стопкой книг, со своего письменного стола и с тумбочек, стоящих у кровати. Даже если мне необходимо было сходить в туалет, и на пути маячила мебель, я не могла спокойно исполнить свою естественную нужду, пока у меня не темнело в глазах от нехватки кислорода от бесконечно сдуваемой (и, конечно, несуществующей) пыли.

Мои родные сперва подшучивали над моей странностью, а затем просто смирились с этим. У меня даже существовала целая система по сдуванию пыли: первый раз я сдувала ее справа налево, затем – несколько раз каждый отдельный участок поверхности, а уже после – один общий и особо мощный «дувок», чтобы уж наверняка. Я прекрасно осознавала, что в моих действиях нет ничего разумного и логичного, что это – какая-то дикая, ненормальная тяга… к очищению?

Лишь «Ночной болтун» приоткрыл завесу тайны и позволил мне понять, что компульсии пришли в мою жизнь именно тогда, когда меня захлестнуло неосознанное чувство сильной вины. Однако докопаться до истоков этого переживания я бы так никогда и не сумела. Как и победить свою болезненную тягу к сдуванию пыли на мебели. Если бы не «Болтун», компульсии остались бы со мной на всю жизнь.

Потому что ни один психотерапевт в мире не способен по-настоящему помочь. И руководствуется он всего лишь избитыми, поверхностными схемами, такими же унылыми, как и он сам. Изучая все это в университете, я уже тогда осознавала, каким грандиозным обманом является психология. Потому что она никому и никогда не помогает. И число несчастных, запутавшихся людей в этом мире только неуклонно растет. Единственное, что меня могло ожидать – это пригоршня прописанных психотерапевтом таблеток, от которых тоже нельзя было бы ожидать настоящей помощи.