Ночной хозяин

Элиза возвращается к Оттавио.

Тумм

— Шкатулка. В мешке. Надо каплю его крови на символ и каплю на замок… Другой не унесет… Там завещание… Найдите Дино… Элиза…

— Что, Оттавио?

Туммм

— Мне жаль… Я… Прощайте… Хватит, хранитель!

Тумм

Actum est.

Эпилог

Иногда лучший способ погубить человека — это предоставить ему самому выбрать судьбу.

М.А. Булгаков. «Мастер и Маргарита»

Оттавио вернулся на поляну к духу-хранителю, как только его сердце остановилось, теперь уже навсегда.

— Сделка заключена. Тринадцать ударов сердца в обмен на тринадцать поручений.

— Сделка… жаба ты мерзкая. Я даже сделать ничего не смог!

— Ты передал алтарь. Твоя самка о нем не знала. В результате сделки твой потомок остался жив. Я действовал как хранитель рода, в рамках сделки и договора, на пользу монских Стрегонов.

— И ты поимел с этого свою выгоду, stronzo!

— Да. Теперь я могу отдать последний долг высшему, освободиться от всех своих обязательств, кроме договора с твоим родом. Прощай, Оттавио, сын Чезаре. Ты был правильным подопечным. Пусть Владыки примут твою душу, когда исполнится твоя служба. — Do, ut des. Do, ut facias, Nox Dominus.

Поляна, окруженная хищными кустами, исчезает, истаивает, прорезываясь черными пятнами. Оттавио стоит на белом мраморе, под светом мириад звезд.

На платформе с каменным столом из его сна.

На столе поблескивают осколки стекла от разбитой колбы. Остатки песка сметает невесть откуда взявшийся в этой пустоте ветер. Пустая деревянная подставка сиротливо блестит серебром надписи: «Оттавио, сын Чезаре из рода монских Стрегонов».

Темный силуэт, клубящийся возле балюстрады, сгусток тьмы, усеянный светящимися точками протягивает к Оттавио руку:

— Приветствую своего нового ночного охотника, — слышит ар Стрегон вкрадчивый липкий шепот, накатывающий со всех сторон.

— Ты не Криос и не Кронос…

— Я Нокс. Сын Селены и Криоса. Я — тени, пляшущие на грани видимости, отбрасываемые пламенем костра. Я — ночная тьма. Я — господин живых мертвецов. Я — ужас жертвы и азарт хищника. Люди и духи называют меня Ночным Хозяином. Я и есть Ночь. Отныне и до исполнения службы я — твой повелитель. И вот твоя первая служба, убей этих людей!

Перед мысленным взором Оттавио вспыхивают образы четверых мужчин — ландскнехтов. Пространство вокруг него причудливо изгибается, превращается в серый желоб с туманными стенами, по которому он соскальзывает вниз, вниз… Кажется это падение длится вечность. В конце пути Ночной Охотник внезапно понимает что его дух вновь облекся плотью. Мертвой плотью. Он открывает единственный оставшийся глаз, хотя у упыря и нет нужды в человеческом зрении. Он видит врагов внутренним взором, чувствует как трепещут огоньки их жизней.

Ночной Охотник подхватывает лежащую рядом алебарду, и вонзает ее набегающему обгорелому мужчине в пах.

Один огонек погас.

Встать, круговой удар, и голова второй цели, отделенная от тела врезается в стену кареты.

Еще один огонек погас.

Охотник запрыгивает на крышу кареты, и прямо с нее бросается на еще одного наемника, полосуя ему горло отросшими на руках когтями. Второй рукой он перехватывает меч, и завершая движение втыкает его в сердце последнему из ландскнехтов.

Два огонька погасли.

Дело сделано, пора уходить.

На мгновение Охотник задерживает взгляд на Оттавио ар Стрегоне, выскочившим из-за кареты.

Вытирает меч об одежду убитого человека.

Салютует своему Альтер эго, и отправляется обратно к своему господину.

?? Do, ut des. Do, ut facias, Nox dominus. — Даю, чтобы ты дал. Даю, чтобы ты сделал, Ночной Хозяин.