Ночной кошмар с Николаем Сванидзе

Манипуляторы в российских СМИ за 12–14 лет добились того, что в стране произошло то, что в начале 1990-х никто бы и в страшном сне не вообразил. И вот уже борзописцы приравнивают к скинхедам и даже фашистам лучших представителей искусства. Наши желтоперы присвоили себе право поучать и вышучивать великих, как это позволили себе «Известия» по адресу Евгения Федоровича Светланова (статья «Соблазненный Светланов — главная удача Хенка де Флигера») за месяц до смерти гения! И дело тут уже не в воспитании, а в диагнозе, ибо вопрос: «На что он руку поднимал?» — никогда не терзал доморощенных шаромыжников, равно как и их предтечу — залетного лягушатника Дантеса.

Самое дикое, что замечательных людей высмеивают именно за приверженность патриотизму. И, значит, ежели власть не собьет волну журналистского глумления и шельмования патриотов без кавычек, то все ее потуги оприходовать корень «патриа» и писать соответствующие программы — не более чем лицемерие и дань конъюнктуре.

Надо же, наконец, понять, что под дудку профессиональных шутов и циничных скоморохов никогда серьезно не подступить к большому делу воссоздания ценностей патриотизма, активно расшатываемых на протяжении 18 лет.

Темные силы исстари творили свои делишки, эксплуатируя непросвещенность и внушаемость «святой простоты», переворачивая полюсы добра и зла, правды и кривды. Перелицовывая предсказателей и заступников в ренегатов и раскольников. И наоборот. Но

рано или поздно безжалостный судия выносит единственно верный приговор. Чаще поздно.

Учтем и то, что телевидение — штука экспрессивная и не совсем удобная для вдумчивого усвоения. С лету любая лихо скроенная фраза звучит перлом. А вот как ее пошкеришь на звуки, уж такая иной раз выйдет чушь! Да вот беда: зритель-то уже уловил лихость и усвоил: где лихо — уже и круто, а потом забыл. В памяти, таким образом, угнездился самый лихой эквилибрист словес, суть же ушла в песок. Поэтому, на мой взгляд, есть резон продолжить спор в газете. Печатное слово тем ценнее аудиовизуального, что есть время и прочитать, и обдумать и подкрепить личным, выстраданным, выводом — за или против.

Если образно, то с нашим народом получилось вот что. Жил-был на зависть худосочным соседям очень здоровый товарищ. Ну, случались сбои в организме, посему он регулярно ходил на профилактический осмотр или на прием к врачу, который его никогда не обманывал. И всего-то товарищу хватало: еды, добротных вещей, клубов, санаториев, лекарств. Но в последние годы увлекся товарищ модными западными сказками о «чудесах» тамошней медицины. И вот как-то — звонок в дверь. Товарищ открывает, а на пороге прилизанный господинчик с акушерским чемоданчиком, весь из себя гладенький, продвинутый. Я, говорит, новый терапевт, стажировался в Чикаго, и пришел к вам на дом — осмотреть и назначить совершенно уникальный и передовой курс. Но для начала маленький укольчик. Доверчивый товарищ согласился: врач же, клятва Гиппократа, пятое, десятое Укол! Заснул. В полудреме какие-то мудреные слова, каверзные вопросы, лозунги, жесты, боль. Уколотый бубнит, кивает «да», мычит в унисон, а вот чего, — толком не соображает.

Проснулся: батюшки! Весь в бинтах. Живот грубо зашит, рук не чует. Глянул — отрезаны. И левая нога — до кучи. Дальше больше — оказывается, и подбрюшья с почкой нет. А добрый доктор с влажным скальпелем очень культурно: «Мы вас должны были вылечить. У вас всего было слишком много. Для цивилизованного мира вполне достаточно, чтоб вы обходились ртом и правой ногой. Но сами вы, узнай, что мы вас будем лечить, не дались бы. Да и нас бы покалечили без всяких скальпелей — кулаками. Вот вас и пришлось успокоить. Наркотиком. Это называется шоковая терапия — то бишь хирургическая резекция у живого организма здоровых, но, на наш взгляд, лишних органов. Зато уж теперь, — продолжает доктор, — к старому возврату больше нет. Ни физически — для вас и ваших ампутированных органов, ни смысла — для нас! Вчера вы были слишком, ну просто немерено сильны и питались в соответствии с потенциями! Теперь вы калека и, без обиды говоря, обрубок, потому и едите ровно стоко, скоко мы, прогрессивные цивилизованные силы, вам пропишем и дозволим. А дозволим, уж поверьте, стоко, скоко сочтем полезным для нас и наших интересов. А будешь рыпаться — поставим на лоб клеймо: «террорист-экстремист-фашист», отчекрыжим язык, ногу и прочее достоинство. И будешь жить с капельницей, пока не придет черед второй почки и сердца, херр донор. Короче, дыши растением и не дергайся. Существуй в ладу с уставом нового мирового порядка — цивилизованных стран и народов»

Всевозможные спекуляции о свободе слова при демократах — удобный «громоотвод» социального возмущения. Ты вроде бы вправе выкрикнуть все, что думаешь о том же ЕБНе. Велико достижение при пустом-то желудке! Все верно, есть свобода — орать, поносить, равно как и… повеситься, застрелиться или сжечь себя публично в знак протеста. А на все это одна реакция властей — нулевая! Вот в чем суть! Э, братцы, так то не свобода, а дурь и демагогическая профанация.