Ночной монарх

Старушка его слова не понимала. Однако это ее не страшило. Язык между относительно молодым мужчиной и очень пожилой женщиной не был преградой для их душевного понимания. Они смотрели друг на друга и улыбались. Больная вела себя очень достойно, когда пришли две медицинские сестры, и легко взяв кровать, на которой она лежала, покатили ее в операционную. Чубчиков сопровождал Клюге до самой стеклянной двери, его попытку пройти в операционную вежливо приостановили. Он тяжело вздохнул и тяжело опустился на небольшую кушетку, стоявшую напротив…

Русский увидел вновь свою покровительницу только через шесть часов. Это время стало для него настоящим жизненным испытанием. Больше всего он переживал за хирургов. Они могли сделать непоправимую ошибку и тогда всем его мечтаниям в один миг приходил конец. Ему, нищему переселенцу была нужна только живая немка, и никак иначе. Он довольно часто вставал с кушетки и прогуливался по большому помещению. Он впервые был в немецкой больнице, поэтому его интересовало буквально все. Во время бесцельного брожения он нередко заглядывал в палаты, делая вид, что он посетитель и тут же закрывал дверь. Помещения были забиты больными. Он не думал, что и в благополучной стране их также много. Новичка поразила и абсолютная тишина, царившая на всех этажах четырехэтажного огромного здания. Здесь каждый делал свое дело. Больные жили надеждами на скорейшее выздоровление, врачи исполняли свою работу, за которую неплохо платили…

Федор вновь и вновь подходил к уже знакомой ему стеклянной двери и с замиранием сердца ждал свою подругу. Ее все не было и не было. Обуреваемый тревожными мыслями, он то и дело бросался к каждой кровати, которую выкатывали из операционной. Он внимательно вглядывался в лежавшего и тут же опускал голову вниз. Затем садился на кушетку и вновь ударялся в рассуждения. Он только сейчас понял, что болезням, не говоря уже о смерти, подвержены все обитатели земли. Независимо от денег и социального положения. Живущему определена своя судьба, изменить ее невозможно. Примером этому были родственники, толпившие в небольшом холле. Каждый ждал родного или очень близкого человека, надеялся на его выздоровление.

Чубчиков, бросая взгляд на подобных себе, на какой-то миг погружался в мир их проблем и переживаний. Из операционного отделения вывезли мальчика, ему было лет десять, не больше. Он сидел в специальном корсете для вытягивания позвоночника. Мать со слезами на глазах ринулась к своему чаду, затем к молоденькой медсестре и стала помогать ей катить кровать в сторону больничной палаты. Буквально тут же к операционной подвезли пожилого мужчину. Сопровождала его очень молодая темнокожая девушка. Ожидая врача, они о чем-то болтали. О чем они говорили, Чубчиков не вникал. Ему и так все было ясно. Старик и молодуха, муж и жена. В этом он убедился, как только «стекляшка» открылась и кровать с мужчиной вкатили в помещение. Молодая особа, помахав рукой мужу, направилась к кушетке. Вежливо поздоровалась с Чубчиковым, попросила разрешения присесть. Он утвердительно кивнул головой. Мило улыбнувшись, она присела и тут же заговорила. Чубчиков внимательно ее слушал, но в разговор с нею не вступал. Как и не раскрывал ей свою душу. Он никогда не делился своими проблемами ни с близкими, ни с чужими людьми. Своей привычке он почти никогда не изменял. Сара, так представилась девушка, родом была с Филиппин. С Вальдемаром познакомилась во время его отпуска. Он пригласил ее в Германию, где они и зарегистрировались. Мужчина жаловался на голову уже давно, предстоящая операция для него была уже третьей. Попытка темнокожей узнать, кого ожидал ее сосед, закончилась неудачей. Он криво усмехнулся, и кивнув головой, быстро встал и двинулся в сторону большого коридора.

Чубчиков сильно нервничал, прошло почти четыре часа его напряженных ожиданий. Что происходило или уже произошло с Кларой, ему все было неведомо. Он опустился на первый этаж, затем вышел на улицу. Стал прогуливаться по скверику, примыкавшему к больнице. Потом присел на скамеечку, сделал пару дыхательных движений. Этот воздух разительно отличался от того, которым он уже несколько часов дышал в холле перед операционным отделением. Он огляделся. На небольшом участке земли, окруженном зелеными кустарниками, все говорило о жизни. Его сейчас даже радовали две старушки, сидевшие за столиком. Они о чем-то мирно болтали и неспеша сосали через пластмассовые трубочки оранжевый сок. Чубчиков за эти годы уже поднаторел в распознавании напитков. Однако, ни один немецкий напиток не приносил ему такого удовольствия, как русский квас. Появилось и у него желание что-либо выпить. Он подошел к киоску и купил небольшую бутылочку яблочного сока. На какое-то время ему удалось утолить жажду, но не свои тревожные ожидания. Он посмотрел на часы и вновь поднялся наверх.