Ночной мороз

— Но ее здесь нет! — воскликнул тот, как будто это было что-то само собой разумеющееся, о чем все должны были знать.

— А где же она?

— В больнице. Ее положили вчера утром. В Эльверум отвезли. Они туда перевели это проклятое родильное отделение! — Крестьянин явно злился и не мог совладать с собой. — У нее вчера ночью началось кровотечение. Я боюсь, что она потеряет ребенка! — Голос звучал резко, видимо от стресса и опасений. — Я сейчас как раз к ней еду, от персонала по телефону ничего не добьешься!

— Счастливого пути, — крикнул Валманн. На минуту его тоже охватило беспокойство за мать и ребенка. — Постой, впрочем, еще кое-что, ты не знаешь, Рихард Солум дома? Я знаю, что он вернулся вчера вечером.

— Разве он вернулся домой? — В голосе Бауге звучало искреннее удивление. — Я этого не знал… Я вчера весь день был в дороге. Встречи, земельный комитет, Крестьянский союз… Сейчас у крестьян горячая пора. — Казалось, что он сам себя успокаивал, переходя на повседневные заботы.

— Я с ним разговаривал.

— Ах вот как? Может, он сразу на рыбалку поехал? Он ведь заядлый рыболов. У них целая компания, и они каждый год ловят семгу где-то в Трёнделаге. Как раз в это время года.

— Да, но не сразу же по возвращении из Америки.

— Он очень скучает по рыбалке, когда он за океаном… Знаешь, старик еще очень бодр и крепко стоит на ногах. Сейчас уже народ не тот пошел. Поэтому я бы не удивился…

— Что касается меня, то я бы удивился, — ответил Валманн и вспомнил дрожащий, старческий голос, который он слышал по телефону в прошлый вечер. Вряд ли такой голос мог принадлежать человеку, отправлявшемуся на рыбалку.

В тесных, забитых мебелью помещениях полицейского управления Хамара обычно ничего не напоминало о жизни за его стенами, однако крутой спортивный костюм Трульсена очень настойчиво напоминал всем присутствующим, чего они лишаются, оставаясь в четырех стенах в такой прекрасный день. Видимо, он не успел переодеться после своего интервью на телевидении.

— Как охотник за куропатками из Мурманска, — прошептал Рюстен, садясь рядом с Валманном и косясь на руководителя следствия.

Моене заняла свое место во главе стола. Время близилось к вечеру. Ее лицо ясно говорило о том, что она хотела услышать факты, обоснованные утверждения и ясные выводы. Дело Хаммерсенгов было уже целый месяц бельмом на глазу, причем не только для нее, но и для всего полицейского управления. Настало время поставить на нем точку и засунуть в дальний ящик. Все остальные — Рюстен, Фейринг, Трульсен и Валманн — имели каждый свои причины желать того же самого. Единственный человек, казавшийся довольным сложившимся положением вещей, был Кронберг, пришедший по приглашению Валманна. Загадка Хаммерсенгов открыла необычайно широкие возможности для применения его знаний и способностей.

Валманн позволил Трульсену начать представление. Тот не возражал и сразу же выложил свою теорию о том, что именно Клауса Хаммерсенга нашли мертвым в хижине, после того как тот заманил туда Аниту Хегг через чат в Интернете. Оставалось только выяснить, существовала ли связь между его возвращением в окрестности Хамара и смертью его родителей. Трульсен довольно быстро закончил, поскольку все эти аргументы он уже отшлифовал накануне перед журналистами. Но выглядел слегка сконфуженным, да к тому же вспотел в своем спортивном одеянии, и казалось, что только сейчас стал осознавать недостатки своей версии событий. Если бы он умел читать мысли людей по выражению их лиц, то почувствовал бы себя еще более пришибленным. Рюстен с трудом сдерживал зевки, Фейринг поднялся с места, прежде чем Трульсен закончил, и налил себе стакан воды из автомата, и даже Моене, которая поддерживала его на протяжении всего следствия, не сияла от удовольствия.

Валманн вклинился в разговор, прежде чем Трульсен успел сесть на место. Уж очень ему хотелось посмотреть, как тот будет извиваться.

— Нет никаких убедительных доказательств того, что в пожаре погиб Клаус Хаммерсенг, — начал он.

Трульсен раскрыл рот, но не успел и слова вымолвить, как Валманн продолжил:

— Ты подкрепляешь свои аргументы исключительно информацией из вторых рук о переписке в Интернете, где кто угодно может назваться кем угодно и где обман фактически есть часть игры. Все дело в том, что ты своим отсутствием фантазии и упрямством ухитрился совсем испортить одно расследование, а сейчас хочешь загубить и второе, отвлекая внимание и ресурсы от того, что там действительно произошло.

— Валманн! — строго сказала Моене. Такие обороты не были приняты между коллегами в полицейском управлении Хамара, которое славилось отличной рабочей атмосферой.

— Что-о?.. — Трульсен, казалось, почувствовал поддержку начальницы. Его лицо покраснело от негодования (а может быть, дело было в жарком костюме).

— А что ты можешь предложить в подтверждение своих доводов?

— Что за инсинуации! — Моене бросила на Валманна угрожающий, но довольно пристальный взгляд.

— Начну с конца и скажу, что Клаус Хаммерсенг мертв уже почти что год.

— Доказательства! — крикнул Трульсен.