Ночной Охотник

При приближении к уцелевшему дому зверомастера раздался щелчок замка, загудел отодвигаемый тяжеленный засов. Расписанная магическими символами дверь бесшумно распахнулась. За порогом горбился молчаливый лесной гоблин, исполняющий обязанности дворецкого у Гварда.

– Привет, Кьюзак, – устало обронил я, направляясь в кабинет учителя.

Сморщенный коротышка шустро поставил на место засов, залязгал металлическими запорами.

В темноте я сел за письменный стол, отворил ящик и нащупал стекло бутылки. Хризалийское, любимое вино зверомастера. Узнай он, что собираюсь сотворить, наложил бы на меня какое-нибудь проклятие попакостнее.

До чего же тяжко. Хочу уснуть, забыться, да сна ни в одном глазу. Мучиться придется. Благо дом окружен коконом астрального барьера, снижающим воздействие светила, и темнота способствует относительному комфорту.

В ящике звякнул опрокинувшийся от неосторожного движения бокал. Зачем он мне? Пить-то в одиночку. Зубами вырвав пробку, глотнул из горла.

– Вино не поможет, – коснулось лица легкое дыхание Смуглянки, ее руки обвили мою шею. Запахло лавандой, точь-в-точь как при нашем знакомстве. – И керац бесполезен. Забудь обо всем.

Ее мягкие губы коснулись моих, унося меня из-под гнета мыслей и рвущих душу воспоминаний.

Интерлюдия седьмая

– Эладарнцы, сами того не ведая, облегчили нам выполнение задачи, – тихо обратился Эктар к стоящей за плечом Мабьянте.

Предосторожности были излишни, установленное над холмом, где расположились боевые маги, Зеркало Полуправды надежно отводило взор. Кроме того, барьер не пропускал звуков, запахов и эманаций спрятавшихся внутри. Чтобы обнаружить Проклятых, надо буквально стукнуться о невидимую преграду, что маловероятно, учитывая ментальное заклятие, отваживающее от холма разумных.

Мабьянта по праву гордилась собственным творением. Лучше скрыть присутствие не получится, пожалуй, и у Мастеров Обмана из подземных эльфийских городов. Не таясь, ведьма смотрела сквозь прозрачную пелену Зеркала Полуправды на лежащее внизу невероятной чашей озеро. Ее рыжие локоны в солнечном свете походили на сполохи дикого лесного огня.

Бросив колючий взгляд на Эктара, совершенно не обращающего внимания на ее красоту, она отвернулась. Сколько ламия помнила эльфа, в нем всегда сквозила прохлада. Иногда ведьма удивлялась, почему боги не наделили его даром криомагии вместо таланта метаморфа. Порой он становился холоднее северного льда в полярную ночь.

За минувшие после гибели Зоната и Шестиглазого дни Эктар не прикоснулся к Мабьянте, не проявил ни малейшей теплоты в общении, словно она из любовницы превратилась в бездушное орудие для осуществления его планов. Поимка теневика и той драной кошки поглотила боевого мага без остатка, что не нравилось ведьме. Она злилась на Эктара, на снующих по берегу озера наемников и прячущихся где-то в аранье Клейменых, коих не удается выследить без Корда и Шестиглазого, на мешающих выполнению задания синекожих, на Сандэра и предательницу эльфийку. На висящий маревом над скалистым островом барьер ламия также злилась, ибо созданный местными умельцами купол оказался на удивление хорош и не позволял узнать, сколько под ним разумных.

– Сандэр на острове, – сообщила ведьма, прикрыв желто-зеленые глаза. – Он прекратил скрывать ауру, а барьер не полностью блокирует истечение его айгаты. Нападем или мне сначала выследить эльфов?

– Дождемся Корда и Нолмириона, – отрезал маг.

Раньше он был решительнее. Подумаешь, горстка смертных! Бывало, втроем Проклятые брали штурмом укрепленные города с усиленными магистрами боевой магии гарнизонами. Эктар осведомлен о способностях теневика, наблюдал за ним во время атаки на лагерь троллей. Столкновение с княжной Клейменых дало знания о ее приемах ведения боя. Проклятые узнали, чего ждать от этой парочки. Опасаться следует Сандэра, эльфийка не представляет собой ничего особенного. Быстрая, искусная во владении кинжалами и ментальной магией, и что? Спасшие в прошлый раз артефактные ловушки уже не помогут ей. Проклятые обладают великолепной ментальной защитой – благодаря Мабьянте, между прочим, – в скорости Эктар не уступит девчонке. Поставленных ламией Зеркал эльфийке не преодолеть, Герреб забросает княжну зельями, их у него немало, самых разных – и создающих облако кислоты, и взрывающихся, и усыпляющих при попадании на кожу, и отравляющих.

Просто надо быть осмотрительными.

– Ты ошибся, отослав Ночных Охотников к храмовникам, – проворчала ведьма. – Можно было избавиться от них насовсем, попросив отвлечь Клейменых. Мы бы разделили теневика и девчонку, подставив под удар тройку.

– Думаешь, скрытники настолько тупы, чтобы идти на верную гибель? Ты же видела их, Мабьянта. Охотники мастера.

– Не груби мне. Сам допустил оплошность, решив оставить Корда с Нолмирионом, и срываешь злость на нас. Милый, – Мабьянта нежно положила ладонь на руку эльфа, сжимающую посох, – не волнуйся. С ними все в порядке. Корд осторожнее барсука, а твой сын убьет любого, вставшего у него на пути. Скоро они появятся, вот увидишь.