Ночной охотник. История серийного убийцы Ричарда Рамиреса

Элиас был мгновенно убит петляющей раскаленной добела свинцовой пулей 25-го калибра. Охотник перепрыгнул через его бьющееся в конвульсиях тело и оседлал Сакину, ударив ее по лицу и в живот. Он разбил ей нос, потом перевернул ее, надел наручники и прошипел:

– Не кричи, сука, или я убью тебя и твоих детей!

В неописуемом ужасе она молчала. Он ударил ее еще раз, подошел к шкафу и завязал ей глаза рубашкой, туго намотав ее вокруг головы. Концы рубашки он так глубоко затолкал ей в горло, что она начала давиться и задыхаться. Она укусила рубашку, чтобы он не засунул ее дальше, и он ударил ее наотмашь, сказав: «Не кусай, сука, или я тебя убью», затем ударил еще раз. Изо рта у нее пошла кровь. Он связал ее лодыжки другой рубашкой и еще четыре раза ударил ее по голове. У Сакины зазвенело в ушах, и она едва не потеряла сознание. Он встал над ней и так сильно пнул ногой, что она слетела с кровати на пол.

Затем он вышел из комнаты, отключил телефон на кухне и вырвал телефонный провод из розетки в спальне. Принялся обыскивать шкаф, бросая вещи прямо на Сакину. Потом повернулся к ней, снял повязку с глаз и вытащил кляп.

– Где украшения, сука? – потребовал он.

Она попыталась ему сказать, но заливающая рот кровь мешала говорить. Он снова ударил ее.

– Где украшения, сука?

Она указала головой на шкаф.

– В чемодане на полу, – сумела сказать она.

Было несколько чемоданов, и он не нашел нужный, что разозлило его еще сильнее. Он снова избил ее и потребовал драгоценности.

– Ты сказала, что они в шкафу…

– В чемодане на полу слева, – сказала она. Он нашел нужный чемодан, но не смог найти украшения и ударил ее ногой.

– Где?

– В отделении на молнии, в пластиковом пакете на молнии, – простонала она.

Он нашел закрытый пластиковый пакет с золотыми слитками, золотыми браслетами и кольцами и положил все это в карман.

– Только пикни, понимаешь, сука?

– Клянусь Богом, я не буду кричать.

Он ударил ее.

– Нет! Поклянись Сатаной! – он потребовал.

– Клянусь Сатаной, я не буду кричать. Пожалуйста, не убивайте меня! Пожалуйста, не причиняйте вреда моим детям.

– Деньги где?

– Немного есть в моем бумажнике и в бумажнике мужа.

Он схватил ее за волосы и потащил по полу в пустую спальню.

Одержимость убийством придавала ему сил, и он нес ее, будто невесомую тряпичную куклу. Он сорвал с нее пижаму и бюстгальтер для кормления грудью и заставил делать минет, затем изнасиловал вагинально и анально – рвя и раздирая ее, возбуждаясь от испытываемой ею боли.

Сакина думала только о детях – давая этому чудовищу из ада то, что он хотел, только чтобы он ушел. Окажи она ему хоть малейшее сопротивление, он ее убьет, – это было ясно как день.

Проснулся трехлетний сын и заплакал.

– Заткнись, сопляк! – сказал он.

– Пожалуйста, позвольте мне подойти к нему, я его успокою, пожалуйста, не причиняйте ему вред.

– Поклянись Сатаной, что не будешь кричать.

– Я клянусь Сатаной, – сказала она. – Клянусь Сатаной, я не буду кричать.

Он развязал ей ноги и пошел за ней, обнаженной и в наручниках, разорванной и истекающей кровью, к ребенку. Взять сына на руки она не могла, потому что те были скованы за спиной, но она прижалась к трехлетнему ребенку головой и попыталась убаюкивать его, успокаивая, утешая, шепча на ухо нежные слова, как умеет только мать.

Ей хотелось закричать, позвать на помощь, но она оставалась с сыном, утешая его материнским теплом. К счастью, ребенок снова заснул. Охотник затащил ее в пустую спальню, и, опьяненный тотальным господством, пинал, бил ладонями и кулаками, потом снова изнасиловал вагинально и анально и даже пил молоко из ее набухших грудей.

Его мысли были сосредоточены на всем сразу – ее теле, ее половых органах, оружии, ее муже, машине на улице… полиции, детях…

Он почувствовал, что что-то случилось, и внезапно вытащил пистолет 38-го калибра.

– Пожалуйста, не стреляйте в меня! Я сделаю все, что вы скажете! – взмолилась Сакина.

– Заткнись, сука!

Дверь распахнулась, и вошел трехлетний ребенок.

– Папа не просыпается, – сказал малыш матери.

Ночной охотник схватил ребенка, уложил его на кровать и связал, накрыл ему голову подушкой, чтобы заглушить его крики. Сакина попыталась заступиться и подойти к ребенку, но он ее ударил и приказал оставаться на месте. Он снова принялся ее насиловать.

Закончив, он отпустил ее к ребенку, сам прошел на кухню, поел найденную в холодильнике дыню, выплюнул семечки на пол и вернулся.

Он оттащил Сакину за волосы в спальню, где неподвижно лежал ее мертвый муж, и потребовал еще драгоценностей и денег. Она много раз клялась Сатаной, что ничего ценного больше нет, что он уже все забрал. Он снял с пальца подаренное ей братом золотое кольцо, а с шеи – золотую цепочку.

– Где твое обручальное кольцо, сука? Это не обручальное кольцо. Где кольцо с бриллиантом?

– В банковском сейфе…

Он дал ей пощечину.

– Ты врешь, где оно?

– Нет, я не вру, клянусь Сатаной, оно в банке.

Он уложил ее на пол.

– У вас есть скотч?

– Нет… скотча нет.

Он ушел и вернулся через несколько минут, сказав:

– Я только вырубил твоего мужа, – и засмеялся.

– Что, что ты с ним сделал?

– Ничего. Я только его вырубил.