Ночной пленник

Девушка вскрикнула, осознав вдруг, как ловко и незаметно он избавился от ее лифчика. Тот плыл по воде рядом с ними, а потом пошел на дно. Больше ждать он не мог. Его губы накрыли ее рот, нежно обволакивая. Вода размывала вкус поцелуя, но она же придавала ему волнующей легкости и трепетной влажности. Вся дрожа от паники, девушка с изумлением осознавала, как воздвигнутый ею барьер тает с каждым движением его языка, с каждой умелой лаской его пальцев. Блаженство разливалось по всему телу, руки послушно легли на здоровенные мужские плечи, губки требовательно терлись о его умело распаляющие губы, жесткие и шелковистые одновременно.

Сама себя не контролируя, она обвила руками его шею и прогнулась в талии, прижимаясь к мускулистому торсу. Язык невольно пытался повторить умелые, неторопливые, обучающие движения его языка, подчиняясь и очень робко стараясь подчинить в ответ. Из груди вырвались стоны. Невесомость так расслабляла, так сводила с ума… как и потоки прохладной всегда подвижной воды, что их омывали.

Однако доставляющий ей удовольствие мужчина вдруг остановился, прервав сладкое безумие. Он дышал ей в губы и сверлил ее глаза своим гипнотизирующим змеиным взглядом.

— Что, вошла во вкус, хорошая девочка? — с угрожающей усмешкой спросил он, вскользь снова целуя ее губки. — Остановиться не можешь?

Он склонил голову, любуясь чуть выглядывающей из воды высокой девичьей грудью с маленькими острыми сосками. Марьяна запоздало прикрылась одной рукой, стыдливо опустив глаза. Другая ее рука, напряженная, как пружина, уперлась в мужскую грудь. Если бы он не держал ее, крепко обхватывая за талию и прижимая к борту, она бы сейчас утонула.

— Не надо больше, прошу… — почти умоляя, пролепетала она, прекрасно понимая, что все в его власти. Виктор буравил ее взглядом в упор, потом глубоко вздохнул. Еще пара секунд в его объятьях — и у нее совсем помутится в голове, она просто сдастся, не сможет противостоять, сделает все, что он прикажет… Но крепкая мужская хватка вдруг ослабла. Виктор отстранился.

— Вали отсюда, пока я не передумал, волчонок… — мрачно сцедил он. — И даже не надейся, что в следующий раз я буду таким понимающим и сдержанным…

Девушка вскинула на него недоверчивый взгляд. Всего мгновение задержки — и она скользнула в воду, легко, как рыбка, улепетывая из ловушки почти проглотившего ее хищника. Она добралась до бокового бортика бассейна и неловко выбралась из воды, всей кожей чувствуя, как он наблюдает и, возможно, размышляет, не передумать ли. Прикрывая грудь, девушка бегом рванула в раздевалку, заперлась на защелку, остановилась, прижавшись к двери спиной и пытаясь отдышаться. Вся кожа пылала, хотя с нее ручьями текла холодная вода. Она даже не вытерлась… Слава богу, тут тоже были полотенца… Не теряя ни секунды, Марьяна стянула с себя мокрые плавки, растерла кожу полотенцем и тут же нацепила на себя свои вещи, даже не принимая душ и не высушив волос.

Выходить отсюда было ужасно страшно. Она слишком хорошо прочувствовала на себе силу мужского желания. В сочетании со вседозволенностью, к которой он привык, его благородное терпение казалось сомнительным. Тем не менее, оставаться здесь дольше тоже было нельзя. Вечерело. На улице уже давно сгустились сумерки. Сегодня мама с папой будут дома, и перед ними придется отчитываться, не говоря уже о Насте… Что только она теперь ей наплетет? Сможет ли сочинить что-нибудь мало-мальски убедительное?

Трусливо, как мышонок, Марьяна выскользнула в зал с бассейном. Сейчас она не чувствовала себя даже волчонком, не то что отважной девочкой, какой считала себя когда-то в детстве, думая, что ей море по колено. В помещении царила полнейшая тишина. Вода бассейна снова замерла, превратившись в гладкое стекло, сквозь которое проступали живописные узоры дна, обманывающие зрение. Пройдя к выходу и открыв дверь, девушка резко остановилась. Путь ей преградил громадный охранник в черном классическом костюме, пиджак которого визуально увеличивал его и без того необъятные плечи.

— Дождитесь Виктора Аркадьевича. Присядьте. — Громила указал рукой на ближайший диванчик в каком-то проходном холле, явно не предназначенном для проведения здесь времени или для отдыха.

— У меня забрали телефон. Я бы хотела получить его назад, — собравшись с последними силами, произнесла она твердо.