Ночной сад

А затем Винифред и Вилфред, которые, оказывается, следили за происходящим из своих окон, ворвались в мою комнату, а на лестнице затопотал рыдающий Зебедия. Вилфред выбежал в коридор, подхватил его и затащил в мою комнату. И тогда, несмотря на мои опасения, пришлось всё им рассказать. Они и так уже слышали и о НЛО, и о привидениях, и о русалках. Так отчего же не рассказать и об этом?

Ночной сад

– Какого рожна?! – вопрошала Винифред, усевшись на мою кровать. – Зебедия, что ты делал в Ночном саду?!

– Я пришёл к отшельнику, – всхлипывал Зебедия. – Он мне сказал, что будет полоть всю ночь напролет, потому что луна полная. Я хотел помочь ему – ну вроде как Вилфред помогает Старому Тому.

– Бога ради! – вздохнула Винифред. – Послушай, Зебедия, ну зачем ты пошёл в Ночной сад – единственное место, куда Старый Том запретил заходить?!

– Я подумал, что раз отшельник там, то всё в порядке, – захлюпал носом Зебедия.

– Ничего не в порядке, – сказала я.

– Я же не знал, что Старый Том рассердится и станет орать, – проговорил Зебедия. – Я думал, все спят.

– А почему он так разозлился? – шепнул Вилфред, повернувшись ко мне.

Старый Том ещё не поднялся наверх, но нам не хотелось, чтобы, поднявшись, он застал нас собравшимися вместе и шушукающимися о нём.

– Старый Том так разозлился, – начала я, – потому что Ночной сад чародейский, он был посажен давным-давно, так давно, что никто не упомнит. Старый Том говорит, что сад здесь с незапамятных времён.

– Это как? Его что, пещерные люди посадили? – удивился Зебедия.

– Нет, ещё раньше. В семейном предании говорится, что если ты в Ночном саду что-то пожелаешь, то желание сбудется. Но только одно желание. И изменить его уже нельзя.

– И Старый Том в это верит? Во все эти желания? – спросил Вилфред скептически.

– Верит всеми печёнками, – ответила я. – Старый Том потому и попросил отшельника работать в саду, что сам он ещё не истратил своего желания. Говорит, он ждёт необыкновенного, судьбоносного желания, а такое пока не подвернулось, но, как он говорит, когда придёт время, он почувствует. Он жутко боится заходить в сад ночью – а ну как подумает случайно: «Эх, хотелось бы мне супа на ужин» или ещё что, и всё пропало. А ещё он говорит, что люди желали вроде бы чего-то невинного, а оно оборачивалось дурно и для того, кто загадывал желание, и для остальных. Он считает, что детям в сад входить нельзя, ведь они могут пожелать чего-то во вред себе и людям, а может, и целому миру; как знать, что может произойти, если желания даруются так просто, а исправить ничего нельзя? А Сина всё время говорит, что и не подойдёт к нему. Она не говорит, правда это всё или нет, и вообще об этом не заговаривает. Мы все стараемся об этом не говорить. И так всегда было. Так что вы тоже об этом не заговаривайте. Но, слушайте, пару дней назад Сина мне ещё кое-что рассказала о Ночном саде, что им когда-то рассказала тетя Берта; эту историю Старый Том не хотел мне пересказывать. «Как пить дать, это всё старые предрассудки, – буркнул он Сине, – и нечего ими ребёнка пугать». «Но Франни, – призналась мне Сина, – я должна тебе рассказать, потому что Берта тоже видела привидение. И она считала, что знает, чей это призрак».

И затем я пересказала то, что Сина мне поведала тем вечером.