Ночной смотрящий

День рождения генерала праздновали долго и старательно. Начали операцию в стенах управления, развили успех в ресторане, а точку ставить отправились в генеральский загородный дом — теплой компанией, без случайных людей. Пили только водку, разговаривали исключительно о работе и были счастливы.

Поэтому, когда через бильярдную прошел смурной и трезвый незнакомый мужик, один поддатый майор — как раз была его очередь бить по шарам — даже кий отложил в изумлении.

— Это что еще за хрен? — спросил поддатый майор.

— Да вроде Котов, — ответил его соперник, нетрезвый подполковник. — Ты давай, лупи.

— Какой еще Котов?

— Ну, Евгений Котов. Не помнишь, что ли, Жеку-Потрошителя?

— Я думал, его посадили… — неуверенно пробормотал майор, провожая взглядом длинную сутулую фигуру, скрывшуюся за дверью. — Не помню. Года три назад это было.

— Ага, посадили. Щас. Играть собираешься? Или сдавай партию. Ты все равно ее просрал.

— А чего он Потрошитель? — спросили из угла, где курили сигары и по такому случаю пытались с водки перейти на коньяк.

— Здрасте, пожалуйста! Расчлененка за ним. Топором жену разделал.

— И вовсе не жену, просто бабу какую-то…

— А чего он сейчас без топора?

Повисла напряженная пауза. Товарищи офицеры пытались вникнуть в смысл вопроса.

— Ну, мужик, ты гонишь… — нашелся кто-то наконец.

— М-да? Точно. Извините, гоню…

— Может, коньяк не в то горло пошел. Вот мы сейчас водочки…

— А чего этот Котов вообще тут? — не унимался любопытный.

— Чего тут?

— Ходит чего? Если без топора.

Товарищи офицеры снова ненадолго задумались.

— А чего ему тут ходить с топором?

— Логично. Нет. Нелогично. С топором он хотя бы за бабой побегать может. А без топора он как-то… Не впечатляет.

— Молчи, дурак, а то и водки не нальем!

— Котов ведь был сыскарь, кажется, — вспомнил поддатый майор. — Или нет? Черт, много времени прошло. Да я и не знал его почти.

Из угла к бильярду выкарабкался тот самый любопытный. Старший лейтенант по званию, младший из приглашенных по всем статьям.

— Вообще странно это, — заявил старлей. — Зачем он тут лазает?

— Ну догони его и спроси — типа, как дела, уважаемый маньяк? Чему обязаны вашим посещением, а?..

— А вот пойду и спрошу! — старлей заметно качнулся из стороны в сторону.

— На воротах-то его пропустили.

— Это потому, что без топора ваш маньяк Котов почти не виден, — он просочился, гад. Пойду и спрошу! Каково это — расчленить и не сесть? Пусть опытом поделится, а то у меня теща зажилась!

И, шагая с преувеличенной четкостью, старший лейтенант вышел из бильярдной.

— Сходить посмотреть, а?.. — буркнул подполковник.

— Что он сделает, этот Котов, без топора-то? — майор снова взял кий.

— Успокойся, да?.. Ничего не сделает. Только Котов при нашем папе как бы офицер по особым поручениям. Нельзя ему для развлечения по морде шваркать, папа обидится.

— Ты серьезно?! — встрепенулись в углу. — Он все еще в погонах?!

— Я очень серьезно. Вы просто Котова не видите, он в управлении бывает очень редко. И, как правило, рано утром или поздно вечером. Вы, товарищи старшие офицеры, давно отвыкли в такое время на работу ходить.

— Неправда ваша. Я его днем однажды встретил. Не знал, что он тот самый Котов, а то бы документы спросил.

— А он тебе ксиву.

— Ну, я бы и посмотрел, где он сейчас.

— В старом архиве.

— Ты-то откуда знаешь?!

— Да я через этого Котова чуть инфаркт не заработал. Помните, к проверке готовились? Я до ночи засиделся, и еще с утра кучу бумажек на подпись. Выхожу, с дежурным парой слов перекинулся, и он мне — а папа-то до сих пор на месте. Я бумажки хвать, бегу к папе в кабинет. Влетаю в приемную, и тут дверь открывается, а из нее мне навстречу… Блин, наемные убийцы из старого кино. Два урода в длинных серых плащах, и у одного в руке — помповуха спиленная! Прямо, бля, шотган! Да еще урод этот, на хер, — в шляпе! А другой с портфелем! И ка-ак шибанет от этой парочки мне прямо в нос свежей кровищей! И вижу я — пятна едва замытые у обоих на плащах! Это посреди управления, время полночь. Ну, думаю, почти сорок лет я прожил. Криво-косо, однако прожил. Детишек жалко, не успел на ноги поднять… А тот, который с портфелем, глядит на меня и, видно, всю эту херню с физиономии моей, как с листа, читает. Достает не спеша ксиву: здрасте, говорит, товарищ подполковник, давно не виделись, капитан Котов! Я: ка-ка-ка-кой ка-ка-ка… Ко-ко-котов?!. Чего ржете?! Вас бы туда! Кровью ведь пахнет, кровью — что я, запаха этого не знаю? А Котов, сука, улыбается мне ласково и говорит: тот самый, товарищ подполковник, тот самый! И глаза у него… Ух, глаза. Кто не знает, что такое настоящий психопат, тому не объяснишь.

— Вот как у меня глаза! — обрадовались в углу. — Вот посмотрите!

— У тебя сейчас не те. У тебя сейчас глаза как у вареного порося… Ну, короче, я стою и думаю — он ведь прошел в здание? Прошел. Трупов на входе что-то не видать — сами пустили. И на второй этаж пустили тоже. Прямо с шотганом, портфелем и в шляпе. Выстрелов я не слышал. Если, конечно, у него топор в портфеле и он этим топором папу ухайдакал…

— И портфеля сейчас нету! — сообщили из угла.