Ночной смотритель

– Так я их и отвел, – как будто защищаясь, объяснил Глеб. – А что? Это место общественное, всяк может на любую могилу пройти. А они сказали, что полиции хотят помочь.

– Предположим, – процедил Соболев недовольно, уже предвкушая допрос с пристрастием, который устроит Федорову. – Что они делали там, на могиле той?

– Ну… – протянул Глеб задумчиво. – Сначала слепой этот сорвал ленту и прошел за оградку. Девчонка, что с ним под ручку шла, его там поводила, все ему описала, надпись на надгробии прочитала. Потом он сел на лавочку. И стал рисовать.

Соболев недоуменно моргнул и перебил:

– Кто стал рисовать?

– Ну, мужик этот.

– Который немой?

– Который слепой!

Соболев завис, не зная, что ответить, и пытаясь понять, не издевается ли над ним Глеб. Или мужик просто пьет, как большинство работников таких мест, и потому у него в голове все путается.

– Как слепой может рисовать? – проникновенно поинтересовался он после небольшой паузы.

– Так… руками! То есть, одной рукой. Руки-то у него есть.

– Но он же не видит, что рисует!

– Да там так темно было, что даже зрячий не увидел бы!

Соболев в раздражении прикрыл глаза. Это было похоже на какой-то фарс, но просто так тему с рисунком он отпустить не мог. В памяти ожил истеричный звонок девочки Юли, соседки Федорова и подруги убитой в Грибово девицы. Тогда она твердила, чуть не плача от страха, что Федоров и есть убийца, потому что у него дома лежат рисунки, изображающие место преступления. Тот потом признал, что такие рисунки существуют, а нарисовал их его водитель после того, как они нашли в усадьбе тело той девушки. Водитель эту версию молчаливо подтвердил, хотя видок у него такой, что заподозрить его в художественном таланте сложно.

Впрочем, Соболев когда-то знал парня: тот служил в горячих точках, на вид – что-то среднее между мясником, маньяком и киллером, а писал тайком стихи о природе и любви. Соболева, правда, едва не прикончил, когда он во время обыска эти стихи случайно нашел…

– Что мужик нарисовал-то в итоге?

– Так откуда я знаю? – теперь уже Глеб заговорил с ним тоном, какой используют родители очень бестолковых детей. – Говорю же: темно было, да мне и не показывали. Начеркал он там что-то, потом девица, которая с ним была, заявила, что в кустах кто-то прячется. Мы пошли смотреть…

– Кто мы? – устало уточнил Соболев. – Ты и мужик слепой?

Глеб не придал значения внезапному переходу на «ты», только посмотрел на Соболева с жалостью.

– Ты прям какой-то странный, – усмехнулся он. – Как слепой может что-то смотреть? С немым мы пошли!

Соболев прижал к лицу ладонь, устало потер лоб, пытаясь сообразить, откуда в компании взялся немой. Не выспавшийся мозг работал с трудом, но потом ему все-таки удалось вспомнить, что водитель Федорова – кажется, Игорь, – весьма немногословен, а потому может сойти за немого. Если так, то все сходится: два мужика, один из них слепой, и две девчонки с ними. Именно такой компанией они вляпались в проблемы в Грибово.

Вот только что это за прикол с рисунками? Надо будет выяснить.

– И кто был в кустах? – продолжил допрос Соболев.

– Да никого там не было. Но девчонка эта, бойкая которая, она про Смотрителя спрашивала. Я так понял, они считают, что парня того он убил.

– А ты что думаешь об этом?

– Да не моя это работа – думать, – вздохнул Глеб и потянулся в карман за сигаретами. – Я ж говорю: сколько лет работаю, но ничего такого тут не видел. Но я-то по кладбищу ночью не хожу и никого не зову. А сейчас, когда этого парня увидел, невольно задумался. А ну как правда?

Он поджег сигарету и жадно затянулся, а у Соболева в кармане куртки задергался смартфон. После короткого разговора, он снова обратился к Глебу:

– Там мои коллеги подъехали. Проводишь их сюда?

– Ясное дело, – кивнул Глеб и неторопливо зашагал обратно к воротам.

Соболев остался с трупом и ворохом неожиданной информации наедине.

Значит, Федоров что-то разнюхивает по поводу этих убийств. Почему? Какой ему интерес? Еще можно было понять его вовлеченность в события в Грибово: он случайно оказался соседом подруги обеих жертв, потом еще и сам попал под подозрение, даже холдинг его семьи оказался втянут. Но сейчас-то что? Рисунки эти опять же… Странно все это. Странно и подозрительно.

От размышлений его отвлекли приглушенные голоса: приближались Логинов и Петр Григорьевич. Следователь Велесов где-то задерживался. Возможно, сегодня он пересаживает смородину. Или что-нибудь еще.

Эксперт поздоровался с Соболевым быстрым рукопожатием и сразу зашел за ограду, следя за тем, куда наступает, а Петр Григорьевич остался с Соболевым с внешней стороны и задумчиво уставился сначала на мертвого парня, а потом – на надгробье.

– Вот те раз, – проворчал он. – Снова тезки.

Соболев удивленно повернулся к напарнику.

– Вы знаете парня?