Ночной спасатель топит печь

Где их ждет товарищ Сталин.

Нам бы роту с той войны

В август тот и в тот октябрь.

Мы судьбу своей страны

Не позорили хотя бы.

Сон.

Все нормально. Воюем с германцем.

Демократы тушенку нам шлют.

В клубе, после собрания танцы.

Значит, скоро случится салют.

Потекут из Европы вагоны -

Это наши вернутся домой.

Посрывают с подонков погоны,

Призовут справедливый конвой.

Будет сволочь валяться по нарам,

А в обком сядет честный мужик.

И помянет добром комиссара

Мой народ, что сподобится жить.

И Георгий, тот, что Константиныч

Будет править великой страной.

Там где нужно, поставит плотины,

То что нужно, разделит стеной.

А когда разочтемся с лендлизом,

И накроем столы для гостей...

…Тут разбудит меня телевизор.

Час мордатых и злых новостей.

***

Пролетавшие падшие ангелы

Озаботились : "Передохни".

И потом, от Варшавы до Андермы

Мне явили ночные огни.

Мы летели над тонкой границею,

Где всегда, то ли ночь, то ли день,

Над Россией с бессонными лицами,

Не живую преследуя тень.

Где ты, над островами Аландскими

Моряков императорский форс?

Мы влетели в созвездие адское,

Тяжело миновав Гельсингфорс.

К Юго -Западу, где-то попутчики

Придержали меня : "Не спеши",-

Над Днестром, зависая, по случаю

Возносившейся русской души.

Отозвался посмертными трассами,

Тяжело задремавший Кавказ.

Здесь, по царски парят над террасами

Души, ждавших Московский Указ.

Окунувшись в безмолвие млечное,

Я оставить себя попросил,

Но полет пересилило вечное

Соответствие времени крыл.

И качнувшись на море охотское,

Где заставы хранят Шикотан,

Возвратили обличие плотское

Мне, и взмыли к небесным постам.

Но откуда-то из поднебесия

Различим то ли плач, то ли смех,

Что зовется последнею песнею:

"Наверху кто-то любит вас всех".