Ночной зверёк

Один из резервуаров был наполнен чистой, спокойной и прозрачной водой. Снизу он был закрыт, вода стояла в нем неподвижно. В другой вода поступала и падала ниже, сквозь открытый люк, и резервуар казался Амти водопадом бесконечной высоты, уходящим в бездну. Третий был абсолютно пуст и сух, а вот четвертый…

Амти просто не стоило туда смотреть.

Резервуар был полон, но Амти не могла понять, что именно его наполняет. Одно можно было сказать с уверенностью: это была плоть. Части зверей, мышечная ткань, органы, головы, языки. Амти видела собачьи, кошачьи, крысиные, птичьи части. Но они не были отдельны друг от друга, они были будто бы сплавлены, и вся эта масса дышала, хлюпала, дрожала, двигалась. Амти остановилась, вцепилась в перила, наклонившись вниз. Она не была уверена, что ее не стошнит.

Никто даже не остановился, будто резервуар с плотью живых существ был для них обычным делом. Иногда сквозь эту плоть, разрывая ткань, будто бы прокладывая себе путь наружу в извращенной пародии на рождение, прорывались существа самых невероятных сочетаний. Лишенная шкуры крыса на тонких паучьих лапках прямо на глазах у Амти выползла из резервуара и скользнула вниз, в пространство такое темное, что Амти не могла различить, что там.

— Тайные ходы. Они живут в стенах этого места, — сказала Мескете. Нападают на чужаков и поднимают тревогу для Адрамаута. Они все бесплодны, а даже если и нет, среди них не найдешь двух одинаковых, потому они не могут размножаться естественным путем. Пойдем, Амти.

— Это ведь так неправильно, — Амти почувствовала, что ее мутит, и Мескете резко, почти больно дернула ее за руку. Ее прикосновения не были грубы, но в них чувствовалась затаенная сила, которую она была готова применить в любой момент.

Амти еще раз обернулась в сторону резервуаров, сглотнула, а Эли впереди засмеялась.

— Привыкнешь, — сказала она. — Ну, или сдохнешь. В любом случае, это все не проблема.

Амти фыркнула, ей вдруг стало обидно от того, что говорила Эли. Вдыхая сладкий запах гниющей плоти и горький — стоялой воды, она почувствовала, что сейчас снова заплачет. Неизвестно почему, реплика Эли, которая даже не стремилась ее обидеть, задела Амти. А может быть это была та самая тростинка, которая переламывает хребет целому верблюду. А может хребет терпения Амти никогда не был особенно крепок, оттого сломался без видимой на то причины.

В тот момент, когда слезы готовы были хлынуть из глаз, Мескете сжала ее руку, и кость будто иглой прошило, так сильно, что Амти даже вскрикнуть не могла, язык будто отнялся.

— Соберись, — сказала Мескете.

А Адрамаут отозвался, хотя шел впереди и, казалось, не слушал разговоров.

— У нас не так плохо, как тебе может показаться сначала.

— Котеночек, Эли грубая и невоспитанная девчонка, но в одном она права. Привыкнешь, привыкнуть можно ко всему.

Дверь, ведущая в следующее помещение была заперта, что явно удовлетворило Адрамаута. Однако, пнув ногой дверь раз, другой, а потом и третий, крикнув, что это свои и пару раз грязно выругавшись, он явно подрастерял энтузиазм по поводу бдительности своих соратников.

Через некоторое время дверь открыли, судя по скрипу с мучениями отодвинув засов.

— О, Адрамаут, я и не ожидал, что вы вернетесь так рано! Ты же сказал, что ты взял какую-то девчонку, когда забирал Аштара и Эли! Я занимался полезным делом, передавал ей одежду! Мескете подтвердит! А потом Мелькарт отправил меня дежурить, и я немного задремал. Но это не умаляет ваших заслуг! Вы преследовали Псов Мира, как Псы Войны! Это же так опасно и прикольно! У меня дух захватывает.

Говоривший это парень был мертвецки пьян. У него было лицо совершенно счастливого человека, с которым никогда не происходило неприятностей серьезнее, чем зубная боль. По крайней мере, до того, как он оказался здесь. У парня был вздернутый нос, зеленые глаза и улыбка светящаяся белизной, как тарелки в дорогом ресторане. Он был дорого и ярко одет, и это удивило Амти. Разве не плевать на марку одежды, когда ты живешь в подземелье? Одет он был хоть и дорого, но совершенно безвкусно — цвета не сочетались друг с другом, делая его похожим на персонажа мультфильма, созданного, чтобы быть запоминающимся, а не красивым.

— Заткнись, Шайху, — сказал Аштар голосом сладким, как сливки.

— Шайху? — спросила Амти, не выдержав.

Он отошел от двери, пропуская их, посмотрел на Амти. Его пьяный, полный беспричинной радости взгляд с трудом на ней остановился.

— Классно выглядишь, — сказал Шайху, высунул кончик языка, добавил. — И чулки прикольные. Особенно дырка.

— Это я упала.

— Дура, надо говорить, что так и задумано, — сказал он.

— Спасибо за одежду. Я только думала, что ты…

— Меньше симпатяжка?

— Больше девушка?

Аштар засмеялся, а Эли показала Шайху язык, на что он тут же ответил симметричным жестом. Они шли по узкому бетонному коридору, в котором ладони Амти охватил холод от смутного страха. Чтобы отвлечься, она посмотрела на Шайху.

Он скривился, протянул:

— Стереотипщица. Если имя заканчивается на гласную, так сразу женское.

— Но оно женское, — сказала Эли. — У меня так одноклассницу звали.