Ночные бродяги

— Думаю, он одет ладьей в соответствии с прямым значением этого слова. Хотя шахматная ладья сделана в виде башни, а отнюдь не лодки. Похоже, что остальным «фигурам» это не очень-то нравится.

Они вышли на платформу. Епископ поспешил к своим друзьям и принялся энергично обмениваться приветствиями с теми, кого не видел целый год. Один из горностаев был в королевской мантии и короне.

— Шах тебе! Как же я рад тебя видеть, дружище, — донеслось до ласок.

— Шах и мат! Не встречались целую вечность! Но ты нисколько не изменился!

— Вот уж лорды в анораках, — пробормотал Грязнуля.

— Это что еще за «анорак»? — спросил Плакса.

— Пингвинье слово, обозначающее тех, которые собираются немалой компанией, чтобы потолковать о значении царапин на костях мертвого лося, — мрачно отозвался Грязнуля.

А Нюх тем временем решил, что коль скоро в городке всего одна гостиница, то надо остановиться именно там.

— Можно, конечно, заночевать и в лесу, — пояснил он своим спутникам, — но, по-моему, не стоит этого делать. Мне рассказали о призрачной лошадиной голове, которая прогуливается по здешним местам ночами. Обычно истории о подобных сверхъестественных явлениях — выдумки, но кто знает, вдруг именно эта окажется правдой.

— Что еще за лошадиная голова?

— Это голова лошади, но без туловища Она парит в воздухе и кусает путников, которым взбрело в голову выйти на улицу после полуночи. У этой головы глаза как горящие плошки и железные зубы, а из пасти валит дым, который пахнет серой, как и все в подземном мире. Говорят, что как только голова укусит кого-нибудь, тот сам превращается в такую же лошадиную голову и скитается по болотам в поисках жертвы.

— Ну, в таком случае, — сказал Грязнуля, — несомненно следует остановиться в гостинице. Это очень дорого?

— Можешь не беспокоиться, — отозвался Нюх. — Счета оплачиваю я.

— Весьма любезно.

— Вовсе нет, но ведь я пригласил вас отправиться со мной. Не могу же я теперь оставить вас на улице, а сам отправиться в гостиницу.

Вскоре они добрались до гостиницы. Там уже было полно гостей, любителей шахмат. Наши ласки заказали две комнаты: одну для Нюха, а вторую для Грязнули и Плаксы. Все трое настолько устали, что, поужинав, решили сразу же отправиться спать, несмотря на то что шахматисты устроили внизу вечеринку, на которую приглашали всех желающих. Впрочем, справедливости ради надо отметить, что Плакса проворчал, что при таком шуме вряд ли сможет заснуть.

— Завтра, — объявил Нюх, — мы отправимся на поиски принца. Уверен, что если он и в самом деле так любит армию, то мы найдем его в гуще сражения. Я встречал таких чудаков — им мало того бремени, которое налагает королевская власть, им обязательно надо быть героями и чтобы их мундир украшали медали и ордена…

Ласки разошлись по своим комнатам и улеглись.

Но поскольку они рано легли, то и проснулись тоже рано. Было всего три часа утра, когда Грязнуля открыл глаза, да так и не смог заснуть снова. Он лежал и смотрел в потолок, освещенный луной.

— Ты спишь? — спросил он Плаксу, который вздрогнул и перестал храпеть.

— Теперь нет, — проворчал тот в ответ.

— Хочешь прогуляться?

— Прогуляться? — Плакса приподнялся на локтях. — Ты что, спятил?

— Нисколько. Я просто подумал, что мы вполне могли бы сэкономить массу времени для Нюха. Мы можем пройтись к линии фронта, она всего-то в трех километрах отсюда. Там мы поищем этого самого принца. А потом перед завтраком расскажем обо всем Нюху. Вот будет сюрприз.

— Не знаю. А как насчет лошадиной головы?

— Да ну. Ерунда. Просто глупые сказки. К тому же Нюх сказал, что она появляется в полночь. А полночь давно миновала.

— Он сказал, что она появляется после полуночи.

— Ну все равно уже почти утро.

— Вообще-то я тоже хотел поскорее закончить это путешествие, — пожал плечами Плакса. — Не очень-то мне нравится здесь. Так что ладно, пошли.

Наша парочка оделась и потихоньку выскользнула из гостиницы, пройдя мимо мирно храпящего хорька-портье, который даже не заметил их ухода. Плакса закинул на спину вещевой мешок с флягой воды и бутербродами, оставшимися от ужина, — он не любил оставаться без припасов, тем более что тут поблизости проходит линия фронта. Грязнуля пошел впереди, Плакса поплелся за ним — прогулка все-таки не доставляла ему особого удовольствия. На краю городка стоял пост, возле которого виднелся вкопанный в землю колышек с табличкой: «Зона военных действий — кровь льется рекой». Дальше дорога была в рытвинах и выбоинах, оставленных колесами пушек, которые протащили тут накануне. Так что друзьям пришлось изрядно выпачкаться, пробираясь по грязи и глубоким лужам.

Когда они выходили из гостиницы, на небе светила яркая луна, и поэтому некоторое время Грязнуля и Плакса шли спокойно. Но вскоре небо закрыли плотные облака, поднялся туман, и друзья зашагали в мутной белой пелене, уже не различая дороги.

— С тобой все в порядке, Плакса? — время от времени спрашивал Грязнуля. — Ночь уже скоро закончится, и снова выйдет солнце. Ночь, по-моему, похожа на летучую мышь…