Ночные диверсанты

Научный сотрудник биотехнопарка «Луч» лез из кожи, чтобы что-то вспомнить. Ехали по трассе с Марго, он спешил к жене, по которой очень соскучился! Марго переживала, хотела быстрее проскочить этот участок, потому что начиталась в СМИ всякой чепухи. Вдруг что-то случилось, он даже не понял. Машина завиляла, перевернулась, покатилась — хорошо, что он был пристегнут! Потом куда-то ухнула. Он с трудом отстегнулся, выпал. За ним бежали страшные люди без лиц, непонятно во что одетые… Он удирал от них, как олимпиец! По нему стреляли! Он вбежал за деревья, пробился через кусты, потом споткнулся и упал в узкую канаву. Хотел подняться, но придавили тяжелые ветки. Там было много травы, листьев, какой-то хворост, коряги. Он нагребал это на себя, не понимая, что делает. Как выяснилось позднее, он все сделал правильно. Убийцы ходили рядом, светили фонариками, один едва не наступил ему на голову! Но его все же не заметили, стали искать в другом месте. Сколько их было? Двое, точно двое. Он разглядел их лица? Это мужчины? Да, точно мужчины, женщины так не дышат. Он не смотрел в их лица, у них и не было никаких лиц, сплошные маски. Разговаривали ли они между собой? Нет… вернее, может, и говорили, но очень тихо, он пару раз различил глухое бормотание. Возможно, переговорное устройство или что-то в этом роде. Он даже не понял, на каком языке были сказаны слова. И не до этого ему было, выжить хотелось, дикий страх подавил все чувства! После того как они обменялись парой невнятных реплик, оба бросились из леса, и вскоре он перестал слышать их шаги. Нет, он больше ничего не может добавить. Его опять затрясло, он начинал бредить. Вадим выразительно глянул на специалиста в белом халате и отвернулся. Этот ничтожный тип уже был не интересен…

Он лихорадочно систематизировал скудную информацию. Снова двое? И в прошлый раз их было двое. Где остальные? Заболели? Уехали к чертовой матери? Второе — и это уже серьезнее — из сбивчивых объяснений господина Шершеня явствовало, что убийцы, потеряв в лесу его след, не стали терять время, а припустили к выходу из леса в восточном направлении. Он вынимал из закоулков памяти карту, раскладывал ее. Убийство произошло на полосах трассы северного направления. За спиной Каланчак, впереди Ершовка. Если в теме фигуранты из коттеджного поселка «Приволье» или санатория «Золотые росы», то им напрямую через поле бежать минут двадцать. В санаторий чуть дальше, но не принципиально. Машина не нужна, да и опасно стало ездить на машине, учитывая переизбыток патрулей на квадратный метр площади. Всем остальным фигурантам бежать в эту сторону незачем, если за дальним лесом их, конечно, не поджидает транспорт. Но это глупо, лишь потеря времени. Круг подозреваемых сужается? Нет, чушь! Убийцами могут оказаться даже незнакомые личности — это раз. Обитателей санатория и коттеджного поселка могут банально подставлять, чтобы перевести на них стрелки — это два. И люди Любавина, уже уставшие ночевать в засадах, не отметили перемещений — ни до, ни после. Но тоже не железный аргумент — если к акции готовились, то продумали и потайные ходы.

Вадим злился. В голове все перепуталось, ни одна из версий не превалировала. Осталось лишь отдавать команды: мужчину отвезти в больницу, охранять (вдруг еще что-нибудь вспомнит); скрупулезно прочесать местность, искать следы, улики, что угодно! Операм Любавина смотреть во все глаза!

Все это было глупо, тщетно, он явно что-то упускал, не хватало мозгов выудить из головы правильную мысль. Всегда же хватало! Единственная мысль вылезла из этого гадюшника, окончательно ввергнув в ступор: террористы провели уже шесть акций. А если это ВСЁ? Ведь не могут они пакостить до бесконечности, тогда их точно отловят. Привлекут дополнительные силы полиции, спецназа — и отловят. Хорошего, как говорится, помаленьку. И если это действительно ВСЁ, их уже не поймать — растворятся на бескрайних просторах. Спохватившись, он отдал Любавину строгий приказ: контролировать всех фигурантов, усилить посты, чтобы никто не выскочил.

— Командир, может, арестуем их всех? — высказал интересное предложение Амбарцумян. — Вообще всех. Имеем право. У нас полномочия. Посадим за решетку и будем колоть, пока не расколются. В крайнем случае задержим до выяснения. Если не они, то извинимся. Если убийства прекратятся, значит, кто-то из них.

— Наивный ты, Гриша, — покачал головой Вадим. — Сто процентов, в деле есть «стукач». Либо мент, либо человек, близкий к ментам. Он сливает убийцам информацию. Если убийства прекратятся, то это в первую очередь означает лишь то, что нам услужливо подставляют непричастных.

— М-да, задачка… — задумчиво почесал затылок Амбарцумян.

— Эх, командир, разваливаются наши карточные домики, — посетовал Рудницкий. — Ты не думал изобрести что-нибудь необычное? Зайти, так сказать, с другого конца?