Ночные эскадрильи люфтваффе. Записки немецкого летчика

В самых благоприятных условиях весь отряд ночных истребителей, распределившись по высотам, кружил над маяком на побережье и через короткие интервалы получал информацию о приближающихся бомбардировщиках противника. Заядлый картежник сказал бы, что карты хорошо перетасованы и готовы к сдаче. Прибор Лихтенштейна, готовый к применению, помогал радисту, получившему направление на весь строй, выделить отдельные самолеты. Образно говоря, лучи радара обследовали эфир и через долю секунды оператор знал высоту, расстояние до противника и его координаты. Но если во вражеском строю находились, например, 800 бомбардировщиков, которых встречали 100 ночных истребителей, существовала опасность, что вместо противника луч радара нащупает один из собственных истребителей. Изобретатель предусмотрел такую возможность и добавил устройство, умевшее отличать свой самолет от чужого.

С этим новым оружием ночной истребитель мог преследовать противника от Ла-Манша до цели и обратно к английскому побережью до тех пор, пока он находился в потоке бомбардировщиков и хватало горючего. Наземные посты постоянно передавали координаты самолетов, участвующих в воздушном налете, так что ночные истребители всегда знали ситуацию в воздухе и в любой момент могли включиться в строй бомбардировщиков. Как только истребитель попадал в беду или у него заканчивалось горючее, оповещались различные аэродромы и там включались посадочные огни. С введением «Ли» противнику навязывались интенсивные бои, в которых принимали участие все ночные истребители. Для экипажей был установлен «период перелета», и не считалось необычным, если пилоты из Франции, Бельгии, Германии и Дании встречались на голландском аэродроме. На свои аэродромы они отправлялись на рассвете. Как-то раз ночной истребитель так увлекся, что последовал за строем вражеских бомбардировщиков до Англии и, когда закончилось горючее, был вынужден приземлиться на британском аэродроме. Применение нашего нового прибора привело союзников к катастрофе и зазвучало похоронным маршем.

17 ноября 1942 года около 23.00 в Венло царило приподнятое настроение. Темой дня были прибор Лихтенштейна и секретная операция «Адлер».

Дивизия получила приказ: «Эскадрильям ночных истребителей, оборудованным новым радаром, немедленно подняться в воздух и сомкнутым строем атаковать врага. Координаты бомбардировщиков экипажи получат перед стартом. Истребители должны собраться на побережье над маяком, подающим световой сигнал „Ли“. Затем их введут в поток британских бомбардировщиков, которых необходимо уничтожить до достижения ими цели. Каждый экипаж должен преследовать противника до последней капли горючего».

Приказ не допускал двойного толкования. Обер-лейтенант Кнаке и его радист Хой еще раз обсудили все проблемы, которые могли возникнуть в грядущем полете. На карте были тщательно размечены все аэродромы, так как никто не знал, какой город британцы намерены атаковать в ту ночь. Может быть, Киль или Франкфурт-на-Майне. Пылко обсуждались шансы на успех. «Ни один бомбардировщик не должен вернуться в Англию», – сказал кто-то. Это было явное преувеличение, но все были настроены на победу. После незначительных успехов предыдущих операций и страшного разрушения немецких городов все экипажи считали своим долгом максимально использовать новое изобретение.

23.20. Наземные посты на побережье сообщили о появлении крупных соединений бомбардировщиков, вылетевших с аэродромов центральных графств Англии. Объявили боевую готовность для всех тридцати исправных самолетов. Один из радистов доложил, что его «Ли» не работает. На взлетное поле прибыл специальный радиофицированный автомобиль. Забарахливший прибор был проверен, неполадки быстро обнаружили и исправили.

23.45. По громкой связи объявили: «Боевые порядки британских бомбардировщиков собираются в квадрате 23. Долгота 2 градуса 20 минут; широта 52 градуса 32 минуты. Мощность строя: около 600 самолетов. Высота 15 000 футов. Всем самолетам направиться к маяку „Ли“ в Шивенингене на берегу Ла-Манша».

23.46. Первым взлетел обер-лейтенант Кнаке. Без обычного круга над летным полем он лег на курс 200 градусов, выключил навигационные огни, и его самолет исчез в темноте.

Ясное звездное небо раскинулось над Голландией. Идеальная погода для ночных истребителей. Кнаке не щадил машину и поднимался на заданную высоту со скоростью 18 футов в секунду.

Унтер-офицер Хой вызывал товарищей по двухсторонней оперативной связи:

– «Канюк-5» – «Канюку-1». Ответьте.

– «Канюк-1» – «Канюку-5». «Виктор», тебя слышу. Я на курсе 200 градусов.

Один за другим доложились все самолеты. Кнаке вызвал командира отряда и получил ответ. Гауптман Штрайб приказал соблюдать полное радиомолчание: британцы даже заподозрить не должны, что мы рядом. Наземный пост наведения сообщил, что в воздухе находятся еще три крыла ночных истребителей.