Ночные гоцы

— Ситапара не смогла ничего рассказать про Серебряного гуру. Она согласилась со мной, что ему что-то было известно, но настаивала на том, что он действительно святой. Она не представляет, что у него может быть общего с такими людьми как рани и деван. Не тот размах, говорит она. Потом она принялась рассказывать, что, что с тех пор, как начался год, стали происходить странные вещи. Все страшно встревожены. Люди шепчутся о звездах, которые падают с неба, о том, что по улицам бегают безголовые собаки, а стервятники по трое кружатся на фоне луны, и тому подобное. И никто не знают, откуда берутся эти слухи. И, — он понял, что она смотрит прямо на него, — как-то ночью один юноша из дворцовой челяди рассказывал у Ситапары, что кто-то из верховной троицы — либо старый раджа, либо рани, либо деван — дает взятки мистеру Делламэну и делает это уже давно.

Вот в это он мог поверить, особенно с тех пор, как благодаря случайно упавшему лучу ему открылся страх, притаившийся за внушительными манерами комиссара округа. Если он уже давно получает взятки, значит, и убийство было давно задумано и Делламэну платили за поддержку рани в официальных кругах. Все зависело от того, кто именно давал ему взятки. Но опять-таки, зачем вообще было убивать? Кому это принесло бы выгоду? Платить могли и за что-то другое. Существовала соляная монополия, а, значит, и контрабандная торговля солью. Раджи подсовывали английским чиновникам драгоценные камни, чтобы те «позабыли» доложить генерал-губернатору о самых вопиющих их пороках и вымогательствах. Твердо решившись покончить с Шумитрой, девушка разрыла настоящую груду дерьма. Но кто знает, как на самом деле обстояло дело? С чего она так уверена в своей правоте?

Повернувшись к ней лицом, он ядовито заметил:

— До вчерашнего вечера в Кишанпуре был вице-губернатор. Почему вы не поговорили с ним?

Подступившие сумерки смягчили жесткие линии ее лица, и она казалась не такой безжалостно самоуверенной. Она медленно произнесла:

— Я думала об этом. Мой дядя, лорд Клэйгейт, отец леди Изабель, — человек влиятельный. Вице-губернатору пришлось бы во всяком случае меня выслушать, и, если бы у меня были доказательства, он вынужден был бы принять какие-то меры. Но ведь всем известно, что у меня расшатаны нервы! Если у меня не будет доказательств, он пальцем о палец не ударит. И я добуду доказательства! Ситапара настроена также решительно, как я. Она пообещала сразу же известить меня, как только услышит что-нибудь, что позволит нам действовать.

— Нам? Вы имеете в виду себя и майора де Форреста?

— Майора де Форреста? Ах, это — он просто сказал, что проводит меня в город. Я имею в виду всякого, кто станет мне помогать.

Она имела в виду его. Она собиралась вовлечь его в этот крестовый поход за справедливость, в котором сама она исполняла роль Петра Пустынника, хозяйка борделя изображала Вальтера Голяка,[40] а рани и комиссару отводилось место неверных.

Конечно, если бы он стал главнокомандующим кишанпурской армии, он, вероятно, смог бы выяснить правду — и погубил бы Шумитру, которая предложила ему эту должность, потому что он ей нравился. У Джоанны случился бы приступ от одной мысли, что кто-то станет выслеживать Делламэна. Даже если бы ему и удалось устроить грандиозный скандал, все кончилось бы тем, что он прибрел бы репутацию человека, постоянно сующего нос куда не следует. Компания была слишком велика, чтобы знать обо всем, и слишком могущественна, чтобы получать удовольствие от того, что какому-то мелкому чину что-то удалось обнаружить. В любом случае, он не собирался принимать предложение Рани, и если уж мисс Лэнгфорд такого высокого мнения о де Форресте, пусть она его и использует. Черт возьми, пока Ситапара не известит их, действовать все равно нельзя, а когда это случится, он сам оценит факты и решит, в чем состоит его долг.

Внезапно она сказала:

— Сэр, это ваш долг.

Он сжал зубы, и спустя мгновение холодно произнес:

— Я не намерен шпионить за комиссаром или Ее Высочеством. Разрешите проводить вас до лагеря?

Она промолчала. Он поднялся на ноги, помог ей встать и пошел рядом с ней прочь от реки. Через несколько ярдов они чуть не сбили с ног Викторию де Форрест. Должно быть, она была достаточно близко, чтобы слышать звуки разговора и видеть, как они сидели под деревом. Пока он кланялся и извинялся, она смотрела на него со странным блеском в глазах. Господи боже, уж не вообразила ли эта легкомысленная дурочка, что он флиртовал с Кэролайн Лэнгфорд? Если бы было достаточно светло, чтобы она могла видеть выражение его лица, ей это вряд ли пришло бы в голову!

Гл. 7