Ночные грехи

То, что Холт лично не принимал участия в поисках Флетчера на территории, угнетало его. Он понимал, что не смог бы сделать ничего более того, что уже делалось. Но бездействие шло вразрез с его характером уличного полицейского. И теперь, когда старые инстинкты вновь пробудились, он чувствовал, что старая беспокойная нервозность возвращается в его жизнь.

Он оставил Меган, глубоко спящую, и надеялся — ради нее! — что она проспит всю ночь. Он все еще вздрагивал каждый раз, когда думал о боли, которую она испытывала… и как это повлияло на него. Он захотел заботиться о ней, успокоить ее, защитить. Он хотел бороться за нее, за ее работу — то, что так много значило для нее, значило больше, чем он, больше, чем что-то еще в мире. Те отдельные компоненты составили в целом что-то, к чему он не чувствовал себя готовым.

Митч посмотрел на свою руку, лежащую на спине серого котика, на кольцо. Он до сих пор мог слышать горькую боль в голосе Меган: «Господи! Да ты даже не потрудился снять свое обручальное кольцо, когда затащил меня в постель!» И до сих пор он чувствовал вину за тот путь, полный уловок, какими достиг этого.

Господи, и до чего же он действительно довел себя? До моральных страданий. Он и Меган потащил туда за собой. Независимо от того, чего она искала в их отношениях, этого она, уж точно, не заслуживала.

Эллисон ушла. Навсегда. Митч мог бы предотвратить ее смерть, но он не может воскресить ее. Как долго он расплачивается за это? Как долго он хочет платить?

Жизнь может меняться слишком быстро. Внезапно. Мгновенно. В мгновение ока.

…достаточно только одного неправильного действия в неподходящий момент, чтобы изменить наши жизни навсегда. Слова Ханны, словно эхо, повторили, что Холт знал с того дня в Майами, когда слишком устал, чтобы остановиться купить молока по дороге домой. Одна секунда, одно спонтанное решение — и мир бешено завертелся вокруг оси, как волчок.

Так что же лучше, жить потихоньку и никогда больше не рисковать получить такую боль или хватать все, что появляется, и жить на полную катушку, пока судьба позволяет? Он знал, что было безопаснее, что принесет меньше боли, однако это и наказало его сильнее.

Он смотрел на Ханну на телевизионном экране, прилагающую все силы, чтобы быть сильной, чтобы по-своему искупить воображаемую ошибку, которая обошлась ей слишком дорого. Боль нарисовала темные круги под глазами и резко обозначила изящные скулы. Стресс сломал ее брак. Если бы она могла выбирать, приняла бы она решение никогда не иметь в своей жизни Джоша, чтобы избежать всего этого? Митч был уверен, что знает, каков был бы ее ответ. Ведь он и сам никогда бы не променял время жизни с Эллисон и Кайлом ни на что. Даже на всю вселенную.

— Как она?

Все еще бледная, Меган стояла в дверном проеме, протирая глаза. Ее волосы перепутались, фланелевая рубашка скрутилась на коленях.

— Учитывая все произошедшее, нормально, — ответил Митч, сбросил Гэннона на пол и поднялся с дивана. — Как ты? Как сама себя чувствуешь?

Меган слегка пожала плечами.

— Как пьяная. Все будет в порядке. Это для меня не ново.

Митч кончиками пальцев приподнял голову Меган и заглянул в лицо с пристальным вниманием.

— Зато ново для меня. Как часто это происходит?

Меган отвернулась. Теперь, когда худшее было позади, она хотела поскорее забыть, как беспомощно она себя чувствовала и как сильно нуждалась в его сострадании. Если бы она смогла одолеть мигрень в одиночку, ей было бы намного проще ускользнуть из города и из его жизни. Теперь же Меган раскисла от его сострадания и стала слишком сентиментальной, чтобы сделать это. Выплеснувшиеся эмоции не так-то легко припрятать.

— Как сказать! — смутилась она и опустилась на уголок дивана, скосив глаза на экран телевизора, где рекламный гений сумел каким-то образом объединить пиццу со старой леди, красящей губы помадой в туалете самолета. Бред какой-то! — Каждый раз, когда я теряю свою работу или мне предъявляют иск на пять миллионов долларов.

От выражения его лица у нее внутри все оборвалось. Митч присел на корточки рядом с подлокотником дивана; его пристальный взгляд был таким же, как тот, что пронзал ее слишком глубоко прежде. Она отказывалась встретиться с ним. Все ее чувства лежали на поверхности, а она слишком устала, чтобы быть в состоянии что-то скрывать.

— Меган, я хочу…

— Не беспокойся; это не приведет ни к чему хорошему.

Он наклонился к ней.

— Почему ты не разрешаешь мне помочь или хотя бы посочувствовать тебе?

— Потому что ты не можешь ничего исправить, — сказала она устало. — Ты ничего не сможешь сделать, чтобы изменить мнение Де Пальмы. Ты не сможешь изменить тот факт, что Пэйдж Прайс — продажная шлюха, или мои слова по телевидению. Да, ты не сможешь ничего изменить, а просто сочувствия я не хочу.

Кипя от негодования, Митч вскочил на ноги.