Ночные грехи

Но не имело значения, как сильно она хотела этого или как глубоко сочувствовал ей Митч. Она была отстранена от дела. Де Пальма ожидал, что она покается в неудачах и вернется в штаб, где суперинтендант лично сможет устроить ей разнос, и затем она могла бы сидеть в комнате с кучей адвокатов и терпеть их компанию, пока те будут разрабатывать планы борьбы с Пэйдж Прайс и ее юристами-доберманами. Примерно так ей предлагали отбросить жизнь, которую она начала в Оленьем Озере. Забыть о людях: они были только именами в отчетах. Забыть о квартире: она не жила в ней достаточно долго, чтобы называть это домом. Забыть о Митче Холте: он был просто другим полицейским, и она знала, что лучше не связываться с полицейским. Забыть о Джоше: теперь за него отвечает Мальчик-спаниель.

Джош смотрел на нее с телевизионного экрана — широко распахнутые глаза и веснушки, улыбка с дыркой на месте выпавшего зуба. То немногое, что уловила Меган в состоянии разочарования и ярости. Она вскочила с дивана. Ругаясь и вопя, она с такой силой сбросила стопку книг с коробки, на которой те громоздились, что книги разлетелись по всей комнате. Кошки спрыгнули со своих мест и выскочили в коридор, чтобы спрятаться где-нибудь в безопасности. Меган развернулась и устремилась к другой коробке. Еще раз повернувшись, она замахнулась кулаком и… тот врезался в твердую грудь Митча.

— Проклятье! Черт возьми!!! — закричала она.

Митч схватил ее за плечи, и она упала на него. Ее плечи дрожали от усилия сдержать слезы.

— Да поплачь ты, черт побери, — приказал Митч, обняв ее. — Ты имеешь на это право. Давай, поплачь! Я никому не скажу.

Когда слезы хлынули из глаз Меган, Митч прижался щекой к ее затылку и шепотом извинился за все, что было вне его контроля.

Все вышло из-под их контроля. Какой-то сумасшедший привел в движение свою схему. В один момент, одним действием изменилось столько жизней, и никто из них ни черта не может сделать с этим! Она потеряла работу, дом, шанс принадлежать… но у нее есть этот момент, и она не хочет упустить его.

Она посмотрела на Митча, отметила морщинки, резко прорезавшие его лицо, заглянула в полные сострадания глаза, которые видели слишком много. Он не мог принадлежать ей вечно, но сегодняшняя ночь могла бы стать их ночью. Она могла бы раствориться в его объятиях, отгородиться от этого уродливого мира туманом страсти.

Он запустил пальцы в ее волосы, большим пальцем нежно потер точку на ее лбу, где сосредоточилась боль.

— Тебе бы вернуться в постель, — шепнул он.

Сердце Меган забилось учащенно, когда она почувствовала сдерживаемую силу и нежность в его руках, увидела тоску и раскаяние в глазах. Она любила его. Настолько бессмысленно, насколько это могло быть. Она должна уехать. Митч не просил ее не делать этого. Он ничего не просил, ничего не обещал, все еще любил кого-то слишком глубоко… а ее никто никогда не любил. Но она могла бы сохранить секрет в своем сердце, спрятать его любовь глубоко и надежно. Это, возможно, будет последняя их ночь.

— Мы будем вместе? — спросила она тихо, не отводя от него глаз.

— Меган…

Она прижала два пальца к его губам, заставляя успокоиться и замолчать. Митч посмотрел на нее, такую хрупкую, бледную, но невероятно сильную, не склоняющуюся под тяжестью мира. Он влюблялся в нее. Несмотря на то, что будущего не было. Через день или два она уедет, чтобы попытаться спасти свою карьеру, которая значит для нее все. Он останется в той жизни, которую сам создал здесь, — в организованной, пустой, абсолютно бесцветной. В жизни, которую он хотел, — в спокойной и размеренной.

Но они могли бы провести эту ночь вместе.

Митч взял ее руку и нежно поцеловал. Меган повернулась и потянула его за собой вдоль по коридору в спальню, оставив телевизор развлекать самого себя.

Меган забыла выключить прикроватную лампу, когда уходила из спальни, и неяркий янтарный свет падал на скомканные простыни. Он осветил ее сзади, когда она расстегнула пуговицы на фланелевой ночной рубашке и позволила ей соскользнуть с плеч на пол. Свет лампы создавал ауру вокруг ее темных волос и придавал ее коже алебастровый блеск. Она стояла перед ним с желанием обнажить не только тело, но и душу, и готовая взять от него все, что он сможет дать. Господи! Она заслуживала больше, чем одну ночь. Она заслужила больше, чем жизнь дала ей, больше, чем он дал ей.

Его руки дрожали, когда он стянул обручальное кольцо и положил его на комод.

Меган заметила его движение, и у нее екнуло сердце. Различные картины пронеслись в голове, глупые мысли и безнадежные желания. Она отбросила все в сторону, чтобы осознать одну истину: у них будет ночь без теней прошлой любви или прошлых грехов.

Меган притянула его руку к дрожащим губам и поцеловала белую полоску на месте снятого кольца. Затем она оказалась в его руках, и он прильнул своими губами к ее жаждущим губам.