Ночные грехи

— Не в этой жизни. У меня принцип — никогда не есть ничего, чем заканчивается застолье. Кроме того, я думаю, что «лютефиск» — одно из тех блюд, которое люди обычно едят, когда больше ничего другого нет. Треска в щелочи! Не знаю, как это блюдо стало традиционным. Должно быть, по ошибке.

— Неудивительно, что скандинавы так угрюмы. Если бы я должен был есть вареную треску, пропитанную щелочным раствором, я тоже был бы похож на Макса фон Сюдофа.

Они дружно рассмеялись, и этот смех, казалось, легко восстановил их дружеские отношения.

— Бигмак? — переспросил Митч, вопросительно подняв брови.

Ей хотелось согласиться. Но она действительно должна вернуться в офис… Позвонить Де Пальме. Мрачная перспектива.

— Ну давай, — настаивал Митч. — Я закажу жаркое. Что ты скажешь, О’Мэлли?

— Ладно, давай пойдем, великий филантроп Даймонд Джим. Ты получишь жаркое, я — какао со сливками.

Глава 16

День 3-й

18.16

— 5 °C

Джесси сомневалась, нужен ли им кто-то еще к обеду. Она часто и неприветливо посматривала на Меган, пока они сидели в своей кабинке, ожидая возвращения Митча с заказом. Меган также помалкивала, пользуясь моментом получше рассмотреть дочь Митча. Джесси Холт оказалась прелестной маленькой девочкой с большими карими глазами и носом-пуговкой. Ее длинные каштановые волосы были тщательно зачесаны назад и заплетены в одну толстую косу, которая доставала почти до пояса. Две заколки c принцессой Жасмин разместились в самых неожиданных местах под необычным углом. Это вызывало предположение, что Джесси укрепила их собственноручно.

— Ты — подруга папы? — спросила она, выражая своим видом откровенное недовольство перспективой провести время не только с отцом.

— Мы с твоим папой вместе работаем, — ответила Меган, осторожно обходя вопрос.

— Ты — полицейский?

— Да. Именно так.

Джесси задумалась над ответом, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки. На ней была белая водолазка, усеянная крошечными цветными сердечками. Поверх водолазки она надела вязаный свитер в ярких квадратах. На груди свитера разместилась аппликация с лицом девочки в веснушках, с косичками из пряжи. Джесси захватила одну из косичек и щекотала ею кончик своего носа.

— Я никогда не видела женщину-полицейского.

— Нас не очень много, — призналась Меган, опершись локтями о стол. — Мой папа тоже был полицейским. А ты не думаешь, что могла бы стать полицейским, когда вырастешь?

Джесси покачала головой.

— Я хочу стать ветеринаром. И принцессой.

Меган едва сдержала смех.

— О! Это уже похоже на план. Что делает ветеринар?

— Он помогает животным, когда они болеют, и делает, чтобы им было лучше.

— Это хорошая работа. Мне тоже нравятся животные. У меня есть два кота.

Глаза Джесси расширились.

— Правда? У меня есть игрушечная кошка, ее зовут Вискас. Бабушка говорит, что я не могу держать настоящую, потому что у дедушки лергия на кошек.

— Очень жалко.

— Но у меня есть собака, — добавила Джесси, стремительно выпрямившись в кресле. Она положила руки на стол, точно повторив позу Меган. — Ее зовут Скотч, как виски. Она старше меня, но она — моя собака. Папа говорит так.

— А сейчас папа говорит: «Поехали!» — сказал Митч, устанавливая тяжело нагруженный поднос на стол.

Джесси засмеялась.

— Поехали куда? — Она взобралась к нему на колени, как только он сел, запрокинула голову и посмотрела на него снизу вверх.

— Едем в Тимбукту!

Митч скорчил дочери глупую рожицу, обвил ее руками и сделал вид, что хочет защекотать. Джесси хихикала и корчилась. Они, очевидно, проделывали это много раз прежде.

Меган почувствовала себя лишней. Митч хотел провести время со своей дочерью и пригласил ее сюда только из вежливости. Она ругала себя, что приняла его приглашение, казнила себя снова и снова, что позволила старым воспоминаниям подкрасться к ней. Она — взрослая женщина, и у нее были дела поважнее, чтобы распорядиться этим временем, вместо того чтобы вот так сидеть и жалеть себя, потому что у нее была семья, которую можно было определить одним словом дисфункциональная.

— Эй, О’Мэлли? Ты в порядке?

— Что? — встрепенулась Меган. В смущении она оглянулась на Митча и заметила беспокойство в его глазах. — Да-да, конечно, — пробормотала она, уделяя внимание обернутому бумагой гамбургеру, лежавшему перед нею. Он соблазнительно пах жареным луком. — Я просто… Думаю об этом случае. Мммм… Мне надо бы изучить подробнее объяснительные записки парней, что проводили проверку больничного персонала сегодня. Ты знаешь, возможно, я приду на парад.

— Расслабься хоть немного, — сказал Митч. — Я понимаю, что часы тикают, но не можешь же ты работать двадцать четыре часа в сутки. Ты хватаешься за самое трудное и сгораешь как физически, так и психически. А это не нужно никому.

Меган пожала плечами.

— Сегодня я работала только десять часов. Я могу сделать еще немного больше и сэкономить при этом пару часов. — Она сделала умное лицо игрока в покер. — Ночью я лучше соображаю, нет многих отвлекающих факторов.

Митч нахмурился, но ничего не сказал.

Джесси сделала большой глоток молока.