Ночные ястребы

Не было необходимости добавлять «едва». Все понимали, что в день гонцам придется делать больше тридцати миль.

Роальд высказал свое мнение:

— Я тоже хочу попытаться. На всякий случай. Он не сказал на какой, но все поняли: на случай, если Мартин или Бару погибнут.

Арута согласился, что Мартину следует идти с Бару, так как герцог Крайди умел передвигаться в горах немногим хуже хадати, но принц не был уверен насчет Роальда. Он уже хотел сказать «нет», когда Лори заявил:

— Я тоже пойду. Вандрос и его командиры меня знают, и если послание будет утеряно, я смогу убедить его отправиться в путь. Вспомни, ведь все думают, что ты умер.

Наконец принц сказал:

— Не уверен, что это правильно, но я не могу придумать ничего лучше. — Он посмотрел на приближающуюся армию. — Не знаю, насколько можно верить предсказанию, но если я и есть Сокрушитель Тьмы, то мне следует остаться и сразиться с Мурмандрамасом. — Джимми и Локлир переглянулись, но Арута предвосхитил их просьбу:

— Вы двое останетесь здесь. Возможно, через несколько дней Арменгар будет не самое безопасное место, но это все же лучше, чем пробираться ночью через горы сквозь войско Мурмандрамаса.

— Я на время обеспечу вам прикрытие, — сказал Мартину Гай. — До рассвета в горах за городом будет достаточно стычек, чтобы прикрыть ваш отход. Наши редуты в горах все еще контролируют большую территорию позади Арменгара. Головорезы Мурмандрамаса смогут зайти к нам в тыл только через насколько дней. Будем надеяться, что они будут искать только тех, кто движется по направлению к городу, а не из него.

Мартин добавил:

— Мы выйдем пешими. А как только минуем патрульные отряды, найдем себе лошадей. — Он улыбнулся Аруте:

— Все будет хорошо.

Арута посмотрел на брата и кивнул. Мартин взял Бриану за руку и вышел. Арута сознавал, как много стала значить эта женщина для Мартина, и понял, что брат хочет провести последние часы в Арменгаре с ней. Не отдавая себе в этом отчета, Арута положил руку на плечо Джимми. Сквайр взглянул на принца и вслед за ним повернулся к равнине перед городом, откуда в клубящихся тучах пыли надвигалась грозная армия.

Мартин крепко сжимал Бриану в объятиях. Они удалились в ее комнату на весь вечер. Бриана приказала своему заместителю звать ее только в крайнем случае. Они любили друг друга сначала неистово, потом нежно и, наконец, лежали, обнявшись и следя за тем, как уходят минуты.

Первым заговорил Мартин:

— Мне скоро уходить. Остальные будут ждать у двери в туннель.

— Мартин, — прошептала она.

— Что?

— Я просто хотела произнести твое имя. — Она посмотрела ему в глаза. — Мартин.

Он поцеловал ее и почувствовал слезы у нее на губах. Она прижалась к нему и попросила:

— Расскажи мне о том, что будет завтра.

— Завтра? — Мартин неожиданно смутился. Он старался с уважением отнестись к ее просьбе не говорить о будущем. Воспитанный эльфами, он знал, что такое терпение, но чувства к Бриане были таковы, что требовали от него обязательств. Он оставил на потом попытку решить это противоречие и жил сегодняшним днем. Поэтому он тихо напомнил:

— Ты же говорила, что мы не должны думать о завтра?

Бриана покачала головой.

— Знаю, но теперь я хочу этого. — Она закрыла глаза и еле слышно добавила:

— Я сказала тебе, что как командир я знаю то, что неизвестно большинству в городе. Я знаю, что, скорее всего, нам не удастся удержать Арменгар и придется бежать в горы. — Она помолчала. — Понимаешь, Мартин, мы знаем только Арменгар. Сама возможность жить где-то еще никогда не приходила нам в голову, пока не появился нынешний протектор. Теперь же у меня зародилась слабая надежда. Расскажи мне о том, что будет завтра, и послезавтра, и дальше. Расскажи мне обо всех будущих днях. Какие они будут?

Он поуютнее завернулся в покрывало, положив ее голову себе на грудь, чувствуя, как любовь горячей струей разливается по телу.

— Я перейду через горы, Бри. Никто не сможет остановить меня. Я приведу Долгана и его народ. Если мы не пригласим его поучаствовать в битве, этот старый гном примет обиду на свой личный счет. Мурмандрамас окажется в безвыходном положении, и его поход придется отложить еще на один год. Его армия обратится в бегство, а мы бросимся за ним в погоню как за бешеной собакой и уничтожим. Вандрос пришлет из Вабона армию на помощь, и все будет хорошо. Ваши дети смогут расти в мире.

— А что будет с нами?

Не обращая внимания на слезы, которые текли у него по щекам, Мартин продолжал:

— Ты уедешь со мной в Крайди. Мы станем там жить и будем счастливы.

Она заплакала.

— Так хочется этому верить.

Мартин легко повернул ее и приподнял подбородок. Целуя Бриану, он сказал:

— Верь мне, Бри.

Его голос от волнения стал хриплым. Никогда в жизни он не думал, что счастье может быть таким сладким и таким горьким: радость осознания, что его любят, омрачалась надвигающимся безумием и разорением.

Она долго вглядывалась в его лицо, а затем закрыла глаза.

— Я хочу запомнить тебя таким. Уходи, Мартин. Не говори ничего.