Ночные клинки

Оборотни оказались под воротами. И тут выяснилось, что страхи были не напрасны — изогнутые стальные когти ударили в доски створок, раздался треск и хруст, полетели щепки… Твари словно в исступлении бросались на ворота, клыками и когтями всякий раз выдирая большие куски дерева.

— Смола! — взревел Конан. — Лейте!

И сам схватил первую корчагу.

Черные потоки низринулись вниз. Конан метко опустошил свой ковш прямо на спину вожаку; завизжав, тот покатился по земле. Миг спустя рядом с ним так же катались, завывая от боли, двое его сородичей. На стене вновь ликовали.

— Это их тоже не задержит надолго, — с тоской обронила Ана, глядя на мучения оборотней. — Сейчас встанут…

И точно — звери на удивление быстро оправились. Теперь они стали куда осторожнее. Бросались на ворота стремительными дальними прыжками, и, полоснув раз-другой когтями, тотчас же отскакивали. Дело теперь шло у них куда медленнее, а осажденные лишь зря расходовали смолу.

Впрочем, ожоги не прошли даром и для оборотней — роскошная шкура слезала пластами, на спине обнажились черные язвы. Движения стали чуть менее уверенными и точными — но лишь чуть-чуть, самую малость.

— Ворота вот-вот рухнут! — «обрадовал» Конана Неан. — Я пытаюсь поддерживать их заклинаниями, и это немного помогает… иначе оборотни разнесли бы створки в два счета…

Словно подтверждая его слова, снизу донесся долгий протяжный скрип — это один из зверей повис на петле, отчаянно пытаясь выдрать ее из разлохмаченных досок. Конан молча подхватил неподъемное бревно и метнул вниз. Раздался дикий вой — оборотень корчился на земле, придавленный тяжелым пальмовым стволом. Судя по его позе, ему должно было перебить позвоночник… но кто их знает, этих существ, может, им и это нипочем?

Однако оказалось, что после такого удара лучше отойти в сторонку и полежать. У ворот осталось только два зверя. Третий же, приволакивая задние лапы и громко завывая, потащился прочь, в темноту. Далеко, впрочем, не отошел — красные огни остановились шагах в тридцати от стен.

— Хашдад! Твой лук! Не оставляй ту тварь в покое! — скомандовал Конан. Кузнец последовал его совету, и первая же стрела, судя по жалобному визгу, попала в цель. Однако в этот миг створки ворот не выдержали. Вожак бросился на правую всем телом — и она распахнулась. С торжествующим воем оборотни ринулись в пролом. Вскочил и пришибленный бревном третий — приволакивая ноги, он, тем не менее, довольно-таки резво заковылял к стенам. В боку у него торчала стрела Хашдада.

Позади ворот была возведена высокая баррикада, на которой сгрудилось все энгласское ополчение. По мысли Конана, ополченцы должны были встретить зверей частоколом выставленных копий; однако в тот миг, когда затрещали ворота, мужество окончательно покинуло энгласцев. С дикими воплями, бросая оружие, они ринулись наутек — а следом с утробным, леденящим кровь, воем мчались два оборотня, словно гончие псы самой Смерти.

Одним стремительным прыжком они оба перелетели через жалкую баррикаду, разом оказавшись в самой гуще людей. Вой сменился рычанием, тем более страшным, что ему аккомпанировали душераздирающие предсмертные вопли несчастных энгласцев.

Чуть запоздав, в ворота ворвался третий оборотень; но тут Конан с остальными уже начал действовать.

Перед хромающим оборотнем внезапно появился почти не уступающий ему ростом и статью изящно-смертоносный зверь. Тем же огнем горели два яростных глаза, а когти, хоть и были покороче, наверное, даже превосходили остротой.

Ана начала свой бой. Неан с исказившимся от страшного напряжения лицом вскинул руки и что-то выкрикнул — на неведомом, давно мертвом языке — и с небес послушно низринулась ветвистая молния. Она нацелена была в вожака — но тот в последний миг сумел отскочить, и ему лишь слегка опалило бок. Второму оборотню повезло меньше — на спине вспыхнули остатки шерсти, он завертелся на месте, завывая и разбрасывая во все стороны алые искры.

А следом уже бежал и сам Конан. Хашдад, ни за что не желавший отставать, прикрывал его слева. Впереди энгласский судья, бледный как смерть, пытался ткнуть пикой в оскаленную морду вожака…

Третий оборотень и Ана несколько мгновений молча смотрели друг на друга, а потом зверь взвыл и ринулся на прошедшую превращение девушку. Два зверя сплелись в смертельной схватке, рыча и терзая друг друга.

Это был шанс, который Конан не мог упустить. Презрев опасность, он в один миг оказался рядом с воющим черным клубком и, едва завидев горящие огнем глаза зверя, что есть силы ткнул в них серебряным шаром эфеса.

Дикий вопль. Морда оборотня вспыхнула, он дернулся раз, другой… и на пыльную землю тяжело брякнулось тело высокого светловолосого мужчины, настоящего гиганта, ни в чем не уступавшего самому Конану.

Рядом, тихо скуля, опустился мордой в слаженные передние лапы зверь-Ана. На боку и шее зияли глубокие раны.

Светловолосый приподнял голову. Взгляд его казался бессмысленным, точно у новорожденного. Он явно не понимал, куда попал и что происходят.