Ночные кошмары

Из сумочки она вынула маленький ключ, вставила его в замок почтового ящика – замок за то время, что она жила здесь, ломался и чинился семнадцать раз, сейчас он, слава Богу, был в исправности, – и пошарила внутри. Ничего. Больше никаких сюрпризов. Теперь уж не припомнить, когда ей в последний раз преподносили сюрприз. Ах нет, вспомнила. Тогда ей исполнилось шестьдесят, и Джерри Эпштейн, сосед напротив, устроил в ее честь вечеринку. Пригласил всех жильцов дома и того портного, которого, как она тогда выяснила, звали Атанасиусом Парасевопулосом, но она все равно продолжала называть его портным, ибо не могла выговорить имени, даже про себя. Это был замечательный сюрприз – полно вкусной еды и виски – пожалуй, ей и впрямь не помешал бы сейчас добрый глоток, она до костей продрогла. Но это был единственный сюрприз, который ей удается вспомнить. «Печально, – подумала она. – Какая же радость в жизни без сюрпризов?»

Она положила ключ от почтового ящика в кошелек, а кошелек в сумку, открыла дверь в вестибюль и уверенно двинулась к лестнице. Левой рукой она держалась за перила, в правой была ненужная сейчас палка, а шею оттягивал тяжелый аккордеон. Хорошо бы поскорее избавиться от него, налить себе немного виски и посчитать деньги. Кто-то положил в кружку свернутую банкноту, только она не знала, какого достоинства, надо спросить Джерри, если он дома. А нет, – так утром обратиться к портному. Впрочем, завтра воскресенье, он не работает. Рука ее скользнула вверх по перилам. Женщина достигла площадки второго этажа, когда услышала, как внизу открылась и тут же закрылась дверь в вестибюль. Она прислушалась. Заскрипели ступеньки. Кто-то поднимался по лестнице. Шаги приблизились. Она дошла до пролета и двинулась было вверх, когда кто-то сзади грубо схватил ее. Она даже и вскрикнуть не успела. Последним сюрпризом в ее жизни стал нож, безжалостно полоснувший горло от уха до уха.

Глава 9

Город, на службе которого состоял Карелла, был разделен на пять больших отдельных районов, но само-то понятие «город» употреблялось только применительно к острову Айсола. Если вы живете в Калмз Пойнте или в Риверхеде, на противоположном берегу реки в Маджесте или в Беттауне, отправляясь на Айсолу, вы «едете в город». А уж вы находитесь либо в «верхнем городе», либо в «нижнем городе», либо в «центре». Если вы проехали через верхний город и выехали на один из мостов, что ведут в Риверхед, никто никогда не скажет, что вы движетесь на север; вы едете в Риверхед. А если из Риверхеда направляетесь в центр, то, стало быть, едете в город. Когда же вы из центра собрались в деловой квартал города и далее, в Олд Порт, то и дорога ваша лежит в нижний город. И так далее.

Совсем иное дело авеню и стрит.

Заботливые и дальновидные отцы-основатели для удобства приезжих распланировали город согласно простому узору решетки: Холл-авеню перерезает город с востока на запад, деля его на две равные половины. С севера остров ограничивает река Харб, через которую перекинут мост Гамильтона. Река длинная, широкая и грязная, а шире и грязнее всего она там, где сразу после второй мировой войны был построен мост Таслу Стройте. Говорят, дело там попахивало миллионными взятками. Скандал расследовал сам прокурор города – впрочем, и он, как впоследствии выяснилось, тоже был куплен, но это уже другая история. С юга Айсолу окаймляет река Дикс, где в тридцатые годы вылавливали во множестве трупы, закатанные в цемент. Позднее подобного рода находки стали более характерны для других мест, например, Сэнд Пойнта, где трупы гангстеров нередко разлагались в запертых багажниках автомобилей новейших марок. Улицы, идущие параллельно Холл-авеню, сходились и поворачивали в сторону Олд Порта, где можно было сесть на паром и добраться до Беттауна или через туннель – до Маджесты и Калмз Пойнта, или просто вернуться на северную оконечность острова и перебраться в Риверхед. Это был запутанный город, но все же лучше, чем Токио. Да и чем Билокси; надеюсь, никто не в обиде. Женщину с аккордеоном убили в центре. Вне всяких территориальных соображений или соображений служебного престижа, а всего лишь для простоты, полиция разделила центр города на два географических района – Мидтаун Ист и Мидтаун Уэст. Такое деление скорее перерезало город на две половинки по горизонтали, по талии, так сказать, чем по вертикали, от черепа до кончиков пальцев на ногах. Когда-то, впрочем, все было наоборот, город разбивался по длине, и на полицейском языке районы называли Мидтаун Норт и Мидтаун Саус. Правда, происходило это еще в те времена, когда по мощенным булыжником улицам ездили экипажи. Да, город был запутан, но еще более запутанной была система полицейских подразделений. Британская денежная система тоже когда-то была запутана, но все в конце концов меняется к лучшему.