Ночные прогулки по кладбищу

— Что ни говорите, я бы не был столь уверен…

— Вы сомневаетесь в виновности ир Стоквелла? — подозрительно прищурился начальник тюрьмы.

— Я не об этом… хотя ладно, чего уж теперь… Лучше объясните, что с ним, — поспешил сменить щекотливую тему мир Самаэль.

Ир Нейрос пару ирн оценивающе приглядывался к архимагу, затем кивнул и ответил:

— Смотрите сами…

Глава академии, покосившись в мою сторону, кивнул, и мы отправились в темницу.

Как и полагалось, казематы располагались отдельно от основного здания, чтобы пройти туда, мы следом за начальником пересекли внутренний двор, а затем спустились по длинной темной лестнице в глубокий подвал. В нем было промозгло, редкие магические светильники темно-красного цвета давали мало света, отчего по влажным, серым, испещренным временем стенам метались изогнутые тени. Поежилась, несмотря на глубину, по подземелью гулял сквозняк. Крайне неприятное место! «Впрочем, обитатели тюрьмы — преступники, значит, заслужили такое наказание!» — рассуждала я, идя рядом с архимагом.

Нас встречали два охранника. По кивку начальника один из них вынул из кармана большой железный ключ и открыл им массивную, обитую металлом дверь.

Мир Самаэль на ирну замешкался, бросив на меня еще один внимательный взгляд, а затем произнес:

— Стой здесь. Жди. Я сначала сам все посмотрю.

Я кивнула, слегка удивившись такому поведению архимага. Оглянулась — один из охранников остался со мной в коридоре. Здесь было тихо, лишь слышался звон капель воды, падающих с потолка. Я быстро осмотрелась. Всегда думала, что в тюрьме решетки, а здесь — двери. Почему? Хорошенько подумав, я пришла к выводу, что в этом секторе содержат особо опасных преступников, вот поэтому такая обстановка. Удивляло еще отсутствие большого количества охранников, видимо, не обошлось тут без магии.

— Нилия, идем! — позвал меня мир Самаэль, отвлекая от раздумий.

Я с опаской ступила за порог. Комната была тусклой, именно тусклой, с давящим тяжелым воздухом. К противоположной от двери стене был прикован человек. Я пригляделась. Заключенного явно били. Хотя ран было немного, но вся одежда оказалась изорванной и перепачканной кровью.

— Вот твоя работа на сегодня, — указал на заключенного бандита архимаг. — Почти все раны уже затянулись, а вот почему — определишь сама.

Я в нерешительности стояла посередине комнатушки, боясь прикоснуться к высокому худощавому мужчине.

— Он без сознания, — видя мою скованность, сообщил ир Нейрос.

— Приступай. Время не ждет, — приказал мой учитель.

Я решилась и подошла к арестанту. Провела беглый осмотр. Несмотря на явную худобу, мужчина казался сильным, об этом свидетельствовали крепкие мышцы, просматривающиеся сквозь рваную одежду.

Я вдохнула, собралась с силами и подошла ближе. Прикоснулась к руке мужчины. Несколько лирн ничего не происходило, затем я ощутила тепло и… наконец поняла, что должен испытывать настоящий целитель. Я ощутила, как меня подхватил магический поток и понес по внутреннему миру бандита. Я видела ауру мужчины, светящуюся голубоватым светом, то тут, то там перед моим взором возникали темные пятна. Их нужно было убрать. Чем я и занялась. Магия во мне бурлила, жила и торопила действовать. Я не сопротивлялась. Раз — убрала одно темное пятно, два — и другое исчезло. Так я поднималась все выше и выше.

— Иди сюда, — шептала мне магия, а я не сопротивлялась ей.

И вот передо мной стали возникать картины: светлые низенькие домики, ухоженные пятачки садов перед ними и мужчины, много мужчин-воинов в простых домотканых рубахах. Они ходят, что-то обсуждают. Мрачные. Сильные. И вдруг плач, плач ребенка в колыбели, и мужчина, склонившийся над ним… И снова плач… жуткий, надрывный, безнадежный… Картинка меняется — женщина… беременная… одинокая… отчаявшаяся… «Почему?» — шепчу я одними губами… «Потому ш-ш-што», — шипит мне в лицо змея, и я с ужасом смотрю в ее желтые, с вертикальными зрачками глаза. И тут же отступаю — это глядят на меня глаза заключенного! Он смотрит на меня пронзительными змеиными глазами.

— Наг! — потрясенно восклицаю я.

Ир Стоквелл не мигая смотрит на меня.

— Слабый дар? — ошарашенно шепчет сзади начальник тюрьмы и тут же коротко бросает: — Уходите!

А наг начинает рваться из цепей. Что-то кричит ир Нейрос, архимаг практически выталкивает меня из комнатушки, и я на ватных ногах следую за ним прочь из мрачных казематов. Далее — все как в тумане. Переход в академию. Сразу в женское общежитие, в крыло некромантов. Я глупо хихикаю, про себя удивляясь: «Как это? Мужчина в общежитии? Или архимагу все можно?»

Мир Самаэль досадливо морщится:

— Откат… Я не учел… Хмар!

Затем меня передают на руки ошалевших кузин, и я проваливаюсь в сон без сновидений.

На следующее утро я проснулась рано от жуткого голода. Кузины еще спали, а я, сверившись с магическим указателем времени, отправилась в чайную. Выпила чашку травяного взвара и с сожалением заметила, что чувство голода лишь усилилось.

В этот момент в чайную вошли Сеттана и Лита. Одна из них держала в руках сладкий медовый пряник. Я сглотнула голодную слюну.