Ночные разговоры с ангелом

— Знаешь, Сима, извини, Фима, я не верю во всякую там мистику, но когда речь идет о Симе, поневоле поверишь. Были знаки. Сначала один из моих внуков купил шестистворчатый шкаф. Они с женой назвали его «шестикрылый Серафим». А потом я как-то переключал каналы в телевизоре и вдруг услышал: «Серафимы в иудаистической и христианской мифологии — ангелы, особо приближенные к Богу». А потом в газете мне попалась статья про Серафимов. А потом я стал искать письмо твоей бабушки и среди бумаг вдруг натыкаюсь на листок, обычный листок, неровно вырванный из тетради в клеточку, а на нем красным карандашом написано: «Пора». И три восклицательных знака. И совершенно не понятно, откуда взялся этот листок, раньше его там не было. Это было в ночь с субботы на воскресенье. И вот я пришел к тебе.

— А ваша жена знает о моем существовании?

— Да.

Василий Федорович засобирался домой. Фима не стала его удерживать — ей хотелось остаться одной. Уже у двери только что обретенный дедушка сказал:

— Фима, надеюсь, ты поняла, что ты не одна в этом городе, здесь у тебя есть семья. И довольно большая. — Он улыбнулся. — Надо только с ней познакомиться и подружиться. Через неделю у меня день рождения — семьдесят пять лет исполняется. Юбилей. Придут все. И ты тоже приходи. Слышишь, обязательно приходи. Как раз со всеми и познакомишься. Придешь?

— Приду.

6

Фима вяло собрала осколки, вытерла пролитое шампанское. Двигалась механически. Она была оглушена появлением в ее жизни настоящего дедушки. Она была контужена. В голове не было ни одной мысли. Они пришли позже. Когда они пришли, Фима схватилась за телефон. Она позвонила отцу.

— Да, — ответил он где-то за тысячи километров сонным голосом.

— Папа! — крикнула Фима. — Ты знал?

— Дочь, ты с ума сошла, ты знаешь, сколько сейчас у нас времени? Мы с мамой спим давно.

— Папа, ты знал, что твой настоящий отец жив?

Повисла пауза.

— Да, знал, — наконец, ответил он. — Отец нашел тебя? Он показал тебе письмо?

— Да. Он ушел недавно. Почему вы от меня скрывали? Почему вы все от меня скрываете?

— Мы не хотели тебя травмировать.

— Не нужно было беречь! Не нужно меня беречь! Не нужно! Дайте мне жить! — кричала Фима.

— Успокойся, девочка.

Фима выпила воды.

— А сам ты давно знаешь? — спросила она.

— Бабушка мне рассказала перед смертью. — Отец помолчал. — Она очень просила ничего тебе не говорить. Она сказала, что придет время, и ты сама все узнаешь.

— Я думала у нас обычная семья. Я думала бабушка моя святая. Мне всегда ставили ее в пример. Я поверила, что она святая, а она обычная женщина.

— Я не большой специалист в вопросах святости. Вероятно, она не была святой. Да, она была обычной женщиной, со слабостями, причудами, недостатками. Но она не была обыкновенной. Ты сама это знаешь. Ее ведь до сих пор многие помнят. А про меня некоторые говорят: «А, это Симин сын». Скольким она помогла. А эта ее любовь? О ней роман написать можно. Когда-нибудь ты поймешь, что немногие способны на такую любовь.

Фима молчала.

— Дочка, ты где там?

— Я здесь. — Отозвалась Фима. — Как все сложно. Папа, почему все так сложно?

— Да брось ты, Фима. Да, сложно, но ведь не плохо. У тебя теперь есть вполне живой дедушка и еще одна семья. Это же хорошо. Давай, познакомься с ними.

— А я им нужна?

— Если честно, то не уверен. Но они тебя примут. Они славные ребята, с некоторыми из них я встречался, когда мы с мамой приезжали к тебе. Фимка, все хорошо, девочка моя. Ложись-ка ты спать. Я тебе завтра позвоню.

— Пока, папа.

Фима умылась, приняла душ, когда шла в спальню, заметила, что в гостиной, в кресле сидит ангел с выражением глубокой задумчивости на лице.

— Привет! — Фима улыбнулась впервые за весь сегодняшний вечер. — Ты бы знал, как я рада тебя видеть! — она присела на диван.

— Чудесный халатик! — восхитился Вася. — Ты в нем похожа на плюшевого медвежонка. Мягонького и уютного. Только очень печального и растерянного. Денек выдался не из легких. Даже я думал, что не переживу его. Разнервничался весь. Даже глаз дергаться начал. А когда ты письмо бабушкино читала, я даже всплакнул вместе с тобой. Смерть легенды, крушение основ мирозданья! И обретение новых родственников! Индийское кино.

Фима запустила в ангела диванной подушкой. Подушка пролетела сквозь него. Фимины глаза округлились от ужаса.

— Ну вот, еще одно потрясение! Ангелы бесплотны, разве ты этого не знала?

— Знала. — Ответила Фима свирепо. — Или не знала? Разве про вас можно что-то знать наверняка? Но такого зрелища я не ожидала уж точно. — Фима неожиданно для самой себя схватила еще одну подушку и снова запустила в ангела. Подушка снова пролетела сквозь него. Потом она швырнула журнал. Потом книжку. — Ой, так прикольно! — заверещала она. — Мне нравится!

Ангел с невозмутимым видом пропускал сквозь себя разные предметы.

— Порезвись, девочка моя, порезвись. Понимаю, стресс нужно как-то снимать.

Фима бросила сквозь Васю еще пару дамских журналов и стремительно разрыдалась.