Ночные Сорсиеры

Розали не знала, что дало ей столько сил. Возможно, она стала сильнее, или это темное место придавало ей сил. А может, это Гадес ей помогал, как когда-то делала Марта? В любом случае что-то подпитывало ее магической энергией, и у нее вышло обездвижить его. Ей показалось этого мало, она надавила еще чуть-чуть.

Аим зашипел и рухнул на колени. Он поднял на нее тяжелый взгляд, но перед тем, как он смог что-то сказать, Розали прошептала:

– Mens purgatur, secreta revelantur.

Аим открыл рот, но не издал ни звука. У него перехватило дыхание. Выглядело так, будто он задыхался. Розали посмотрела на Гадеса, тот одобрительно кивнул ей, чтобы она продолжала.

Розали вновь посмотрела на Аима и не почувствовала ничего: ни жалости, ни сожаления. Это темное место все больше и больше ее поглощало. Она чувствовала, как тонула во тьме, которая проникала в кровь, брала над ней контроль. И дело было даже не только в месте: после произнесенного заклинания что-то произошло, что-то изменилось в ней. Она ощущала нечто темное, мрачное и склизкое на своих руках. Розали пару раз встряхнула кистями рук, но это не помогло избавиться от неприятного ощущения.

– Что ты от меня скрываешь?

– Я отдал тебе не все дневники, приношу свои глубочайшие извинения, – ядовито ответил он.

– Что?

– У Хель было намного больше дневников, я скрыл их от тебя.

Розали почувствовала укол в сердце. Он знал, как она дорожила записями бабушки. И все равно поступил так.

– Мелковато, – вмешался Гадес, – копай глубже. В этом омуте есть рыбка и покрупнее.

Она проигнорировала слова Гадеса.

– Почему?

– Я их использовал в своих целях, – уклончиво ответил Аим.

– В каких?

– Искал заклинание Эндрю Нуара по передаче даров.

Розали опешила.

– Зачем?

– Я хочу забрать дар брата себе.

Розали заметила, что дышать стало сложнее. Что-то происходило сейчас с ее оболочкой, которая лежала на чердаке. Ее состояние ухудшалось.

– Продолжай.

– Моя семья… мой отец обвинил меня во том, чего я не делал, чтобы отправить на смерть в Виллдэпер. По его мнению, я не мог стать лидером Краона. Я всегда был для него фриком: я расколол световой дар в утробе матери.

– Спроси его, что стало с отрядом, – добавил Гадес.

– Отвечай.

Аим ничего не сказал. Его глаза будто потухли. Розали сжала тени сильнее вокруг него.

– Они погибли из-за меня, я их убил.

У Розали пошла кровь из носа, а голова слегка закружилась. Это означало одно: с ее телом сейчас происходило то же самое. То, что она делала, эта магия, забирала слишком много сил. Но останавливаться она не собиралась. Розали была нацелена задать самый волнующий вопрос.

– Розали, остановись. – Аим попытался разорвать тени, как цепи.

– Кого ты хочешь воскресить?

– Эндрю Нуара, – тяжело ответил он.

Это имя зазвенело в ушах. Он хотел воскресить того, кто прервал порочный круг воскрешений. Воскресить самого правильного из Нуаров. Воскрешение и так было под запретом, а воскрешение Нуаров – под тройным запретом.

– Чтобы он отнял световой дар у Адриана?

Повисла тишина. Он не согласился, но ответ был очевиден. Она ожидала, что он попросит воскресить кого угодно, но только не кого-нибудь из ее семьи. Как он посмел вмешиваться в дела Нуаров-Дютэ? Розали была настолько обескуражена, что невзначай ослабила воздействие магии. Этого мига хватило, чтобы Аим обезвредил тени своей магией. Розали даже не собиралась ему мешать. Ее щеки горели от обиды. В глазах стояли горькие слезы. А всю ее переполнял гнев. Он не тот, за кого себя выдавал. Он убийца, лжец и манипулятор. Ему было плевать на Розали.

Она метнула взгляд в сторону Аима, когда он уже стоял на ногах, полностью высвободившись от ее чар. Он впился в Розали своими золотистыми глазами, похожими на свет солнца. «Нет никакого света в твоих золотистых глазах. Я и подумать не могла, что свет может быть таким жестоким».

– Как ты мог? – закричала она.

– Как я мог? Розали, как ты могла использовать черную магию?

Одной его фразы хватило, чтобы сбить ее с толку. Слова застряли в горле, все обвинения стерлись в пыль. Он смотрел на нее с куда большим разочарованием, чем она на него. Розали увидела в его глазах боль.

– Что?

– Я творил многое в своей жизни, но черную магию, Розали… К ней я никогда даже не прикасался.

Аим сделал шаг назад. Он будто отказывался от нее, покидал, ставил на ней крест.

– Как я мог принять тебя за свет? – сорвалось с его губ.

Розали не стала вникать в его вопрос. Она обернулась на Гадеса.

– Ты… говорил… ты… обещал Хель.

– Я сделал это для Хель, она бы поступила так же, – повысил голос он. Его речь была уверенной и напористой. – Тебя надо запереть в человеческом мире, ты не умеешь управлять своим даром и ты понимаешь, о чем я. – Его взгляд метнулся к Аиму и обратно к Розали. Он не стал говорить про некромантию при нем. – И, пока ты не стала нарушать правила, тебя нужно удалить из магического мира. Я вывожу тебя на свет, Розали, как и обещал. А после, когда ты будешь готова отойти в другой мир, мы пришлем к тебе визарда, который возьмет твой дар. И будет использовать его с умом.