Ночные Сорсиеры

«Если бы не Розали, вы бы никогда не узнали о деяниях Лоренса Эванса. Она пошла против Духов, чтобы справедливость восторжествовала. Она, будучи изгнанной из магического мира, вернулась сюда и прошла соревнование, в котором до конца доходят немногие граждане магического мира. Она нашла мои кости и вернула меня к жизни. Я знаю ее как облупленную и скажу вам, что у нее отличные лидерские качества. Она возродит ковен Нуар. Настало время семье Дютэ вернуться». Что ж, трудно было не прислушаться к словам восставшего покойника. Сначала в поддержку идеи Марты из толпы встал только один худенький мужчина, потом к нему присоединились две женщины, а затем и большинство членов Совета. К словам Марты прислушивались. Когда она руководила в Совете, ее уважали и ходили перед ней на цыпочках. Сейчас она не считалась официальным сотрудником, но отношение к ней сохранилось.

«Розали Дютэ, торжественно объявляю тебя правительницей ковена Нуар», – объявил верховный сотрудник Совета под строгим взглядом Марты. Розали ощутила восторг. Она подошла к нему и подписала документы о передаче ковена в ее руки. Следом она вписала свое имя в книгу, сразу после имен Элеоноры Нуар, Хель Нуар Дютэ и Хораса Грейвса. Она вернула ковен, выполнила обещание, данное Хель, дело осталось за черным замком Амарантом – такое название носил в магическом мире дом предков Розали. Амарант – долго неувядающий цветок, как и семья Нуар. Об этом она узнала на долгом совещании. «Раз вы меня так просите, – говорила она, пока подписывала необходимые документы, – я возглавлю ковен. Но дом Нуаров тоже должен вернуться нам». Никто не удивился прямолинейности и наглости Розали, все-таки она была потомок семьи Нуар, которые всегда отличались тем, что не давали свою семью в обиду и всегда возвращались за своим. «Как скажешь», – ответили ей с негодованием, сквозь сомкнутые зубы. Официальную церемонию отложили на потом.

Сейчас Розали стояла в холодном холле дома Нуар и прокручивала события прошедшего дня. Жулли и Энн тоже были в замке. Марта осталась в здании Совета, чтобы разобраться с оставшимися делами. Аима тоже попросили задержаться, он должен был присутствовать на совещании, посвященном новым сотрудникам Совета. Поэтому их было только трое, три маленькие фигуры в большом доме.

Розали смотрела на «Луну ночных визардов» – композицию Камилы. В голове вихрем крутились мысли. Переедут ли сюда другие сестры? А отец с матерью? Или же она останется в этих холодных стенах одна… Их отношения с Аимом тоже вызывали вопросы. Теперь, когда испытания закончились, когда у них не было общего дела, найдет ли он место для нее в своей жизни? Розали понимала, что он не оставил идею с местью. Он точно вернет себе ковен Краон, а его нынешняя позиция только поспособствует этому. Он стоял выше всех лидеров и занимался политической жизнью Мажиенна. Ему были доступны все артефакты, которые способны сделать его еще больше непобедимым. У него были связи с остальными сотрудниками Совета, включая верховных, и пропуск к лидеру всех ковенов. Сейчас на место Лоренса Эванса никого не поставили, но скоро кто-нибудь его заменит.

– Я схожу к ближайшему телефонному аппарату, – нарушила тишину Энн. – Позвоню родителям, скажу им приезжать. Когда они будут здесь, мы вернем Ревэ.

Розали кивнула. Ранее Энн передавала родителям, что с ними все было в порядке, через Ревэ, которая являлась к ней во снах. Теперь она решила лично объявить, как сильно изменилась их жизнь.

Энн выскользнула из дома, и тогда Розали задала вопрос, который мучил ее весь день:

– Ты можешь связаться с Предками?

Вся надежда была на Жулли. На зов Розали они точно не явятся.

– Да, но зачем?

– Мы вернемся к ним. Будем играть по их правилам, – стальным голосом сказала она.

– Ты правда этого хочешь?

– Конечно, нет. Но у нас нет выбора.

– Думаешь, нас примут после всего?

– Стоит попытаться.

От предстоящей встречи с теми, кто яростно ее ненавидел, внутри все сжалось. Розали оставалось лишь гадать, какое наказание они придумают.

– Прямо сейчас? – засомневалась Жулли.

– Хочешь подождать, пока я еще что-нибудь натворю?

– Никак нет. – Жулли сорвалась с места.

Вслед за хрупкой фигурой струилось белое шелковое платье. На талии красовался корсет с вышитыми травами и цветами, которые они насобирали в туманном лесу. На этот корсет ее вдохновил именно третий этап. В этом была вся Жулли: она выражала себя через одежду.

Жулли подошла к Розали и взяла ее за руки. Она сказала повторять за ней. В детстве они часто баловались совместными заклинаниями, например, тушили свет во всем доме, а затем прятались, чтобы выпрыгнуть из темноты и напугать отца или сестер. Было забавно, пока Арлетти не отменяла их заклинание, используя свой ночной дар. Авроре никогда не нравились такие шалости дочерей. Теперь им надо было опять выключить свет, затушить огонек свободы, что у них недолго был.