Ночные тайны

После этого они перебросились парой фраз, Лоеб еще раз сообщил диагноз и только вскользь упомянул о возможных осложнениях, которые могут привести к кризису. Эмболия, местный тромбоз, большая опасность инфицирования. Лоеб расценивает теперешнее состояние пациента как удовлетворительное. «Ему просто говорить, — думал Хойкен. — Наверное, он видел случаи намного хуже, так что отец по сравнению с ними легко отделался». Но Георг еще никогда не видел своего отца таким, и то, что он увидел, сложилось в его сознании в такую страшную картину, которую нельзя было сравнить ни с чем другим.

Стоя в лифте, Хойкен еще видел перед собой стерильную палату и вышел онемевший, словно погруженный в гипнотический транс. Он даже несколько раз посмотрел на часы, но никак не мог запомнить, который час. Он не мог следить за временем. Выйдя из лифта и направляясь через холл к выходу, Георг увидел своего брата, шагающего прямиком в клинику. Они увидели друг друга и поспешили навстречу, словно договаривались встретиться именно здесь. Кристоф был без плаща, только в темном удобном костюме без галстука. Братья пожали друг другу руки. Хойкен почувствовал, что Кристоф разглядывает его и пытается понять его настроение.

— Ну, как он?

— Не поднимайся, Кристоф! То, что ты там увидишь, тебя не обрадует.

— Еще как поднимусь, мой милый! Как ты думаешь, зачем я в шесть часов утра уже выехал из Штутгарта?

— Ты приехал поездом?

— Конечно, иначе как бы я мог уже быть здесь?

— Что еще ты на сегодня запланировал? Когда уезжаешь?

— Сейчас я поднимусь к отцу, а позже приеду к вам в издательство. На сегодня я зарезервировал три места в «Le Moineau».

— В «Le Moineau»? Не нашел ничего попроще?

— Ты уже ел там когда-нибудь?

— Нет, но, конечно же, слышал о нем.

— Вот видишь, только слышал! Если бы я о чем-то только слышал, я не позволял бы себе судить об этом.

— Кристоф, я не позволяю себе никаких суждений, я только хочу спокойно пообщаться с моими братом и сестрой так, чтобы меня не забавляли все время крутыми изысками французской кухни.

— Изыски французской кухни! Вот как ты это называешь! Все еще заметно, что ты учился в США и ни одного семестра — во Франции.

— Зато ты учился во Франции и ни одного семестра — в США.

— Не хочешь ли ты сравнить Францию и США?

— Нет, Кристоф, не хочу. Я вообще ничего сейчас не хочу. Собственно говоря, я должен уже давно быть в издательстве. Согласен, пойдем в «Le Moineau», если это доставит тебе удовольствие. Встречаемся там?

— Встретимся прямо на фирме.

Хойкен посмотрел вслед своему младшему брату, увидел, как тот зашел в лифт, и немного постоял, мысленно прокручивая в памяти их короткий разговор. Кристоф учился во Франции. Всем своим поведением, привычками, образом жизни он отвергал попытки со стороны отца отправить его хотя бы на полгода в США. В молодости Кристоф считал, что это неинтересная, скучная страна, несчастный случай в истории. Позже, когда он вынужден был узнать США поближе, то сделал все так, словно ему это было не очень нужно, разве что набраться немного опыта. Несколько лет назад отец доверил ему руководство издательством «Фобос», выпускающим пособия для учителей начальных классов в скучной упаковке, но этого дела Кристофу было мало. Поэтому хорошо продаваемые, но скучные учебники он разбавлял плохо раскупаемыми, зато элегантными книгами по истории и философии, а также беллетристикой. С тех пор «Фобос» стал авторитетным, но в финансовом отношении дела его были плохи. «Элегантные побрякушки, le moineau, le plumeau, которые дорого стоят и трудно продаются, — думал Хойкен, — сделали брата заносчивым и одновременно нервным. В своем французском ресторане он непременно сядет во главе стола и станет торжественно демонстрировать свое искусство высказывать свое недовольство официантам».

3