Ночные тени

Взрыв был таким сильным, что я отрубился на пару минут. Очнулся и увидел, что голова моей любимой лежит на моей груди, а сама она мило посапывает. Хочу вечность просыпаться рядом вместе с ней.

— Люблю тебя, — прошептал в макушку.

— И я тебя, — пробормотала принцесса во сне.

Глава 37. В лесу

Янина

Неделя пролетела незаметно. Я каждое утро с удовольствием просыпалась в объятиях любимого мужчины, горячего и нежного, страстного и любящего. Как же сильно он отличался от прежнего Макса. Я тонула в его любви, потихоньку начиная забывать о своей жизни в будущем. Когда ты окружён вниманием и заботой, хочется петь и танцевать от бушующих внутри чувств. Любая женщина в таком состоянии может свернуть горы.

Но, как говорится, счастье бывает недолгим, и в поместье пришла беда. Пропала рыжеволосая девушка служанка, Агата. Макс не хотел брать меня в лес на её поиски. Но усидеть дома не могла. Мать девушки выплакала все глаза, и мне было больно на это смотреть. Агата была её единственной дочерью. Девушка пошла в лес собирать грибы и отбилась от девичьей стайки.

Лишь поздно вечером, когда первые звёзды появились на небосклоне, а полная луна озарила двор, обнаружили, что она пропала. Максимилиан собрал свою дружину, позвал деревенских мужиков. Они взяли факелы и двинулись в лес. Я вышла за ворота вместе с остальными, надев мужские штаны и камзол. Заправила волосы под треуголку. Никто бы и не заметил, что за ними увязалась девушка, но у Макса отличный нюх на меня. Прижав спиной к деревянному забору, он гневно прошипел в ухо:

— Ты никуда не идёшь.

— Не тебе решать, а мне. Я иду вместе с вами. Не нужно со мной спорить. Я доказала тебе, что могу за себя постоять.

— Ты женщина, и твоё место домашними делами заниматься, встречать мужа у порога.

— Приносить ему тапочки в зубах? — гневно спросила я. — А не пошёл бы ты лесом и полем? Ты мне не муж, я твоя гостья.

— Ты моя невеста. Я люблю тебя и переживаю за тебя, — ровным голосом сказал Макс. Хотя я знала, что в его груди всё клокотало от гнева.

— Я тоже тебя люблю. Пока мы ту препираемся, девушка одна в лесу. А там дикие звери. Ты позволишь, чтобы твои люди пропадали бесследно?

— Ты останешься дома?

— Нет. Ты же знаешь. Запрёшь — и больше меня не увидишь.

— Вот значит как? Угрожаешь?

— Предупреждаю.

— Хорошо. Разберусь с тобой позже. Сейчас времени нет.

И более не говоря ни слова, взяв меня крепко за руку, быстрым шагом направился за удаляющимися факелами. Он прекрасно видел в ночи. Я тоже неплохо, но всё же спотыкалась, цепляясь за каждую корягу. Войдя в лес, мужики растянулись цепью. Обшаривали кусты, обследовали каждое дерево, заглядывали под каждый лист.

Ранее я рассказала Максу свою версию того, кто я на самом деле. Рассказала о кошмарах, о своих видениях. Рассказ получился сбивчивым и путаным. Но это всё можно было списать на память, которая проявляла события, то там, то тут. Кажется, он сделал вывод, что моя семья охотники на нечисть, в том числе и на вампиров. Отсюда и хорошие навыки в драке. Я не стала оспаривать эту версию, драться я действительно умела. Вложенные в голову знания очень помогали в экстренных ситуациях.

Я и не заметила того, что мы свернули в совершенно другую сторону. Полная луна освещала могучие деревья. Света луны было вполне достаточно, чтобы идти самостоятельно. Я вытащила из-за пояса нож. Стало тревожно, ветер в кронах плакал о погибшей душе. Макс, остановившись, принюхался.

— Кровь, — прошептал еле слышно вампир.

У меня сердце пропустило ход. Я не слышала крика Агаты. О плохом думать не хотелось. Макс, прижав палец к губам, осторожным шагом двинулся в сторону виднеющейся из-за деревьев поляны. Осторожно ступая, пошла следом за ним.

Еле удержала рвотный позыв, когда увидела, как два огромных серых волка доедали жертву. Один повернув в нашу сторону свою окровавленную морду, сверкнул алыми глазами. Очень надеялась на то, что они ели оленя. Макс сорвался с места и понёсся к волкам. Я ринулась следом за ним.

Мне не доводилось драться с оборотнями. Я воспринимала их друзьями, и сложно было убедить себя в том, что это враги. Враги, которые пришли в наш дом, чтобы уничтожить наше племя. Макс атаковал более крупного волка, всё время отвлекаясь на меня. За это он и поплатился, левая рука повисла плетью. Видя это, я закричала. Страшно, с надрывом выпуская из себя гнев и освобождая разум. Я выпустила охотницу на свободу.

Очнулась лишь тогда, когда держала в руке ещё бьющееся сердце. У моих ног лежала волчица-оборотень. Увидев, кого я убила, меня вывернуло наизнанку. Вытерев рот рукавом, осмотрелась. Макс лежал на спине, а на нём уже превратившийся в человека оборотень. Меня охранял талисман, у Макса такого не было. Любимый был сильно ранен, на груди виднелись глубокие следы от когтей. Вскрыв ножом своё запястье, поднесла ко рту Максимилиана.

— Пей! Ты должен жить. Пей. Слышишь? Я люблю тебя, — слёзы лились градом.